Последние отзывы

  33  

Вот именно. Наверняка и в здешнем языке сыщется нечто близкое знаменитой русской фразе, обычно произносимой со множеством оттенков: «Барин чудить изволят…» Тут и легкая насмешка, и удивление, но в первую очередь неприкрытая зависть к чудаку, имеющему возможность выбрасывать немалые деньги на свои прихоти. К тому же он иностранец здесь — а от иностранца всегда и везде подсознательно ждут чудачеств, не удивляются: что с заморского гостя взять, у них наверняка все иначе, дома на голове ходят и штаны через голову надевают…

Наметим контуры… Эксцентричный, как принято деликатно выражаться в таких случаях, молодой человек не из бедных желает незамедлительно отправиться в Вашингтон. Железной дороги он терпеть не может, есть у него такая то ли причуда, то ли мания, вот и понадобился ему либо экипаж, либо автомобиль. Случай не из рядовых, конечно, но и не самый удивительный, бывают и почуднее. Проще всего обсудить это дело с портье в гостинице или найти небольшой ресторанчик, где кабатчики и официанты, как правило, весьма словоохотливы и за скромные чаевые дадут щедрому клиенту любой житейский совет…

Но прежде следовало… Увидев украшенное американским флагом здание почты, он направился туда, рассудив, что служащие, пребывая в квартале, где обитает немало немцев, должны быть в ладах с немецким языком. Так оно и оказалось: немецкий явно не был для служащего родным, но объясняться на нем он мог сносно, и Бестужев без всяких задержек отправил в Вашингтон телеграмму, где сообщал, что из-за непредвиденных обстоятельств вынужден на некоторое время задержаться. Почтарь заверил, что переведет ее с немецкого слово в слово, благо и содержание нехитрое.

Выйдя с почты, двинулся по широкой аллее обширного парка — не особенно торопясь, потому что здесь никто не торопился, поигрывая тросточкой, далекий от уныния. Жизнь, можно сказать с грехом пополам наладилась. Теперь отыскать кабачок…

Он встрепенулся, прислушался. Никакой ошибки — шагавшие впереди него двое солидных мужчин разговаривали, вне всякого сомнения, на еврейском жаргоне, который прекрасно владевший немецким Бестужев вполне понимал, пусть порою и через пень-колоду. Да, несомненно: один из собеседников крайне озабочен, что его племянник начал проявлять явственные признаки лености, а порою и склонен к беспутному поведению, так что молодчика следует незамедлительно пристроить к делу, занять работой, чтобы времени не было на всякие разорительные глупости. Второй, похоже, не особенное склонен углубляться в тему, отделывается краткими репликами, поддакивает и слушает. Так, теперь говорят о каких-то перевозках, непонятно, правда, что там у них за груз, непонятные слова, похоже, позаимствованные из английского… Но в общем и целом понять их можно, как и они наверняка поняли бы его немецкий…

У него вспыхнула неожиданная идея. Без ложной скромности, почти что гениальная для данных обстоятельств. А почему бы не выдать себя за еврея? За новоприбывшего российского еврея, столкнувшегося с некоторыми трудностями, которые он по недостатку опыта не может разрешить самостоятельно?

Взаимовыручка и спайка евреев общеизвестны. Если грамотно держаться… Придется импровизировать на ходу, но задача не столь уж и сложная. На ветхозаветных приверженцев старины эти двое ничуть не похожи: ни лисьих шапок, ни лапсердаков, ни пейсов, просто-напросто два солидных господина вполне ассимилянтского облика — и, судя по всему, обитают здесь достаточно давно, так что им можно втюхнуть что угодно, сославшись на то, что они провели вдали от России слишком много времени, и там многое изменилось. А если они не из России, тем лучше, еще проще будет сочинить вполне даже правдоподобную историйку. Бесповоротное и окончательное разоблачение может произойти только в бане — но ее вовсе и не обязательно посещать совместно с ними.

Кое-какие наметки уже начинали складываться у него в голове. Главное — создать некую безупречную основу, ту печку, от которой следует плясать в соответствии с поговоркой. А остальное приложится. Здоровое нахальство, осторожность и взвешенность — и все пройдет гладко.

Бестужев и сам не заметил, как стал пасти их по всем правилам сыска: двигался на некотором расстоянии, неотступно, но так, чтобы у ведомых  и мысли не возникло, что за ними ведется плотное наблюдение.

Глава седьмая

КОНДОТЬЕР

Неожиданно они свернули к лавочке с гнутой спинкой, на которую и уселись. У Бестужева хватило времени, чтобы сохранить безопасную дистанцию. Он непринужденно, не глядя на преследуемых, свернул к соседней лавочке, уселся, достал портсигар и принялся старательно выбирать папиросу, разминать ее со всем тщанием.

  33