196 
— Вполне возможно.
Я на некоторое время замолчал, собираясь с мыслями, а затем у меня как 6ы сам по себе вырвался вопрос:
— Думаешь, и эту плиту тоже разместили здесь лишь «в качестве украшения»?
Кассандра ничего не ответила, словно не услышала мой вопрос, но когда я уже открыл рот, чтобы его повторить, она вдруг с самым серьезным видом сказала:
— Я готова поспорить, что эта плита была частью пола в храме, который возвели на этом месте еще до прибытия сюда испанцев.
Я почувствовал легкий зуд в груди — верный признак того, что меня начинает охватывать сильное волнение.
— Храма христиан или храма майя?
— Не знаю, — задумчиво ответила Кассандра, продолжая разглядывать плиту. — Может, и тех и других. Тамплиеры, насколько я поняла из всех тех сведений, которые мне сообщил в последние несколько недель профессор Кастильо, были очень гибкими в вопросах мировоззрения и легко приспосабливались к другим культурам — по крайней мере, внешне. Поэтому храмы, воздвигнутые тамплиерами, скажем, в Кастилии, с архитектурной точки зрения, были очень мало похожи на храмы, построенные ими в Шотландии или в Палестине, а потому они, как мне кажется, вполне могли приспособиться и к культуре майя и использовать при строительстве христианских храмов изображения персонажей мифологии майя.
С этими словами Кассандра подняла голову и с возросшим любопытством окинула взглядом внутреннее убранство церкви, как будто бы этот храм из самой обыкновенной церквушки вдруг превратился в Сикстинскую часовню.
— Давай поищем еще! — воскликнула Касси, загораясь исследовательским энтузиазмом. — Если этот пол когда-то был полом тамплиерского храма, здесь в любом случае должны остаться еще какие-нибудь изображения или следы, подтверждающие это. — Кассандра показала рукой на все внутреннее пространство храма. — Их нужно найти!
— Хорошо, — согласился я, — но было 6ы неплохо, если бы ты сначала объяснила мне, что конкретно мы будем искать.
— Как это что? Какие-нибудь изображения, которые не вписывались бы в окружающий интерьер или напоминали бы символы, относящиеся к тамплиерам. Например, два всадника, едущие на одной лошади, — об этом символе ты уже знаешь, — или восьмиконечные кресты, или распустившиеся розы, или голова старика, которую называли то ли Бафомет, то ли Буфомет и которая символизировала мудрость. Чем больше мы найдем в этой церкви следов присутствия тамплиеров, тем легче нам будет доказать, что они плавали в Америку задолго до Колумба.
— Ну, тогда давай не будем терять времени, потому что, когда вернется священник, ему вряд ли понравится, что мы рыскаем по его церкви без спросу.
Кассандра стала изучать алтарь и все, что находилось вокруг него, а я отправился осматривать дальние уголки нефа. Поскольку там было довольно темно, мне пришлось «позаимствовать» одну из свечей, стоявших перед вырезанным из темного дерева изображением Пресвятой Девы, очень сильно напомнившим мне «Черную мадонну», которую я видел в монастыре Монсеррат.
По истечении четверти часа напряженных поисков я присел на скамейку в первом ряду, на которой уже сидела, поставив локти на колени и подперев подбородок руками, Касси.
— Не понимаю… — пробормотала она. — Должны же здесь остаться какие-нибудь следы пребывания тамплиеров. В любой католической церкви полно христианских символов, памятных надписей и даже могил епископов и приходских священников, похороненных под ее полом. А здесь, кроме этих двух плит, — легким движением головы Касси показала сначала на потолок, а затем на пол, — нет абсолютно ничего. Очень странно.
— Ну, у нас, по крайней мере, есть эти плиты. Они сами по себе уже достаточно убедительные доказательства.
Кассандра, не меняя положения тела, покосилась на меня,
— Сразу видно, что ты не знаешь, как функционирует механизм оценки археологических открытий. Если способ, которым сделано открытие, отличается от традиционного, если археолог не пользуется непререкаемым авторитетом, если сделанные им выводы противоречат общепринятым гипотезам и если автор выдвигает какую-то новую гипотезу — неправдоподобную и сомнительную, — то вряд ли кто-нибудь отнесется к такому открытию всерьез.
— Но ведь у нас полно других доказательств: колокол, завещание, пергамент, золотое распятие, сенот…
— Это все неубедительно, — возразила Касси. — Скорее всего, нам скажут, что эти предметы — подделки и что наши доводы носят тенденциозный характер. А от сенота осталась лишь груда камней. У нас нет никаких серьезных доказательств, Улисс. Никаких.
196 
