Последние отзывы

  155  

Теперь мы шли при свете только одного фонарика, что позволяло видеть лишь на несколько метров вперед. Кассандра держалась за мою руку, дрожа от холода и волнения, а вместе с ней дрожал и я.

Отшлифованные каменные плиты под нашими ногами сменились сырой землей, и через мгновение мы увидели, что в полу, чуть впереди, зияет огромная яма, внутри которой было еще темнее, чем вокруг нас. Присмотревшись, я отметил про себя, что эта яма по своей форме напоминает широко раскрытую пасть, а по ее краям торчат огромные и острые каменные зубы. Со стороны казалось, что разверзнутая пасть жаждет напиться крови, проливаемой при совершении человеческих жертвоприношений.

— Боже мой! — воскликнула Кассандра, еще крепче сжимая мою руку. — Это ужасно.

— Ой, не говори, — согласился я с ней и невольно поежился. — Древние майя знали, как нагнать страху на простого смертного.

— Они даже выкрасили эти каменные зубы в белый цвет, чтобы те выглядели более правдоподобно. Ужасно, но гениально.

— Готов поспорить, что, окажись ты здесь семьсот лет назад, твои впечатления были бы еще более сильными.

— Да уж… Люди, спускавшиеся сюда в те времена, были, по всей видимости, либо жрецами, либо обедом для ненасытного бога смерти.

Мы с замиранием сердца прошли последние несколько метров, которые отделяли нас от края ямы. В абсолютной тишине, царившей в пещере, наши шаги по скользкому грунту прозвучали, как пушечные выстрелы. Осветив яму фонариком, мы увидели, что священный колодец имел округлую форму, его ширина составляла несколько метров, а земляные стены уходили вниз почти вертикально… Пасть Ах-Пуча.

Еще один шаг вперед — и в свете фонарика, проникшего внутрь ямы, мелькнуло что-то голубоватое.

Стараясь двигаться очень осторожно, чтобы случайно не свалиться в колодец, мы с Кассандрой приблизились к самому краю, и я трясущимися от волнения руками направил луч фонарика на его дно.

Самое первое, что я там увидел, — это зачаровывающая пляска отблесков света в голубоватой и необыкновенно прозрачной воде, которая, казалось, удивилась тому, что кто-то вздумал осветить ее после нескольких сотен лет полной темноты. Благодаря этим отблескам все внутреннее пространство ямы наполнилось фантасмагорическим сиянием, отразившимся в каждой из миллионов малюсеньких капелек, покрывавших ее земляные стены.

Когда мои глаза привыкли к этому волшебному сиянию, я смог наконец рассмотреть яму, а точнее сенот: от его края до поверхности воды было метров десять, а от поверхности воды до дна — метра три-четыре. Дно сенота, насколько я мог видеть, устилали какие-то зеленоватые отложения, из которых выглядывало что-то белое. Когда, приглядевшись, я догадался, что это такое, мои волосы едва не встали дыбом.

— Касси. Ты видишь… Вон там…

— Это скелет человека, — сохраняя невозмутимость, ответила Кассандра. — В сенотах обычно полно человеческих костей.

Я снова стал водить лучом фонарика по дну и стенам сенота, но теперь у меня появилось чувство, что я оскверняю древнее кладбище.

И вдруг мое внимание привлек еле заметный красновато-желтый отблеск, мелькнувший где-то на дне. Я направил луч фонарика в это место и, всмотревшись, различил наполовину зарывшийся в ил знакомый силуэт, от одного вида которого едва не выронил фонарик из рук.

— Кассандра! — заорал я, хотя Касси стояла рядом со мной. — Вон, смотри, лежит!

— Что лежит? — испуганно спросила Кассандра.

— Ты разве не видишь? Там, с краю! Возле стены!

— Боже мой! — воскликнула Кассандра, увидев предмет, на который я ей указывал. — Золотое распятие… да еще с огромным рубином!

Усевшись прямо на илистый грунт возле края водоема, позабыв и о холоде, и о пронизывающей до костей сырости, мы пытались прийти в себя от только что перенесенного взрыва эмоций, который едва не вызвал у нас приступ тахикардии.

— Мы добились своего, — сказал я через несколько минут. — Мы нашли сокровища тамплиеров.

— Это ты их нашел, — возразила Касси. — А я просто следовала за тобой.

— Не болтай глупостей. Без тебя у меня ничего бы не получилось.

— Да, это верно, — подумав несколько секунд, с гордым видом произнесла Кассандра. — Но и профессор Кастильо тоже приложил к этому руку.

— Профессор! — воскликнул я, шлепнув себя ладонью по лбу. — Я совсем о нем забыл. Как же он сейчас, наверное, волнуется!

— Тогда нам, пожалуй, лучше вернуться наверх, — предложила Кассандра, поднимаясь на ноги. — Мне не терпится его обрадовать.

  155