Особенно,... 
76 
– Вниз? – удивленно поднял брови Гриневский. – Сходняк что, в подвале проходит?!
– Типа того, – Данил мгновенье помялся. – Да ладно, теперь уже можно... Слушай сюда. Фрол все голову ломал, где в Шантарске место поспокойнее найти, чтоб никто не мешал о делах тереть, никакая падла вроде Зуба под ногами не путалась. И нашел. В Шантарске лет пять назад метро начали копать, потом деньги закончились, и стройку заморозили. Так вот Фрол и решил собрать дружков на недостроенной станции. Входов-выходов там всего ничего, обеспечить охрану – плевое дело.
– Ловко, – хмыкнул Карташ. – Еще один пинок под жопу Зубу.
– В смысле? – не понял Данил.
20.06
Станция метро «Левобережная» была почти готова к сдаче – в отличие от трех других заложенных станций, которым до завершения было еще ой как далеко.
«Левобережная» еще не была начинена всей необходимой электрикой и электроникой, не был наведен окончательный лоск – ну а куда спешить, скажите на милость, когда метро пустят дай бог еще года через три!
«Левобережная», конечно, мало походила на дворец, ее строители обошлись без мрамора, псевдоримских колонн, мозаики или позолоты, без чего не обходилось, скажем, строительство ленинградских и московских станций в доперестроечный период. Но здесь, во всяком случае, было тепло, светло и вполне уютно. Стол для собравшихся авторитетов поставили вдоль пустующих перронов, и места хватило всем с избытком. И еще очень важным для сегодняшнего дня достоинством обладала «Левобережная» – прекрасной акустикой...
20.09
– В том смысле, – объяснил Алексей, – что строительство метро финансировал-то Зуб, даже сам проекты утверждал. Он мне рассказывал. А теперь, вишь ты, на его территории заседают его закадычные враги.
– Метро строилось на деньги Зубкова? – искренне удивился Данил. И вдруг расхохотался. – То-то я смотрю, он так бесится!
– А ты не знал?.. – хохотнул и Таксист.
Прекратил Черский смеяться так же неожиданно, как и начал. И посмотрел на воскресших покойничков с таким видом, будто они и в самом деле восстали из мертвых.
– Тихо, – металлическим голосом проговорил Данил, бледнея на глазах. – Стоп. Еще раз. Строительство метро финансировал Зуб. И он же утверждал проекты станций. А сейчас там идет сход... Твою мать! Игорь, Митяй, ко мне, живо!!!
И он метнулся к рации...
20.26
Не обошлось и без конфликтов. Владивостокские воры вдруг припомнили, как в начале перестройки воры казахские гнали через них вагоны с ворованными рельсами – то ли в Индонезии, то ли на Каролинских островах товар сей шел зело бойко и покупался за сумасшедшие деньги, а казахи до сих пор за рельсы не рассчитались.
А счетчик-то!.. Фрол взаимные предъявы погасил быстро и пообещал разрулить ситуацию, но – позже. Сейчас не до этого, люди, вернемся в мирное русло.
Например, поговорим на тему «Власть и мы». Есть тут у меня кое-какие соображения на этот счет...
20.34
Весь личный состав Черского, выделенный на охрану подступов к метро, был занят выявлением противника и его, противника, устранением. Бойцы Фрола рассредоточились под землей – мало ли кто из зубковских пойдет тоннелями. Так что рассчитывать они могли только на себя. Данил со своими ребятами, Игорем и Митяем, Карташ и Гриневский. Все. Больше никого не было.
Глава 16
Щипцы для гнилого зуба
Двадцать четвертое сентября 200* года, 21.03.
Странное это зрелище – недостроенное метро. Непривычное. Словно попал на подземный рудник или в декорации голливудского блокбастера про постъядерный мир.
Они сбегали, растянувшись цепочкой, по неработающему эскалатору станции, которая в будущем должна получить – если, конечно, в мэрии не передумают – название «Новосибирская». Эскалатор, собственно, был на станции единственным, две другие «дорожки» еще только начали монтировать, и на их месте сейчас загадочно и даже где-то зловеще проступали в полумраке металлические полосы, валики и шестерни.
Разумеется, вдоль единственной «чудо-лестницы» не были еще установлены вертикальные светильники, и мрак разреживал лишь свет, падающий сверху, и свет, просачивающийся снизу. Хорошо хоть, подземка в Шантарске относился к метрополитенам неглубокого залегания, происходи дело, скажем, в питерском метро – как известно, самом глубоком в мире, где иные станции уходят под землю аж до ста метров, – вот там середина спуска пребывала бы в кромешном мраке, сквозь который пришлось бы осторожно, медленно пробираться наощупь.
76 
