Последние отзывы

  43  

Его о чем-то несущественном спросила Маша, он что-то ответил невпопад, Гриневский выдал какую-то реплику, что-то насчет Зуба...

Какая-то мысль... или, скорее, бледный, по воде писанный вектор подозрения высветился в мозгу. А у любого вектора есть свойство указывать направление...

– Пойду-ка прогуляюсь до бара, заодно посуду прихвачу, – громко, чтобы слышал охранник во дворе, сказал Алексей.

И не дожидаясь, что там скажут или не скажут в ответ Маша и Таксист, Карташ быстро зашагал к дому. В доме, опять же быстрым шагом, прошел в гостиную, где и находился бар, вытащил из бара что подвернулось под руку – а под руку подвернулась литровая бутылка водки. Выйдя в коридор, Алексей свернул в спальную, свет включать не стал, прошел к окну, распахнул его, сунул бутылку в карман и перемахнул через подоконник. Он старался не произвести ни малейшего звука, и у него это получилось.

Спальня располагалась поблизости от караульного крыла, только за угол повернуть. Карташ повернул. Небольшое крыльцо освещала лампочка, которую не выключали даже днем. Дверь, что вела в караульные покои, были приоткрыта.

Карташ колебался недолго. В конечном счете, вытащит из кармана фуфырь, сработает под дурака, типа – «Пришел за тобой, Поп, пошли-ка лучше вмажем»... А проверить свои подозрения необходимо.

Среди необъяснимых вещей, творящихся на подконтрольной Зубкову земле, должны же хотя бы в порядке разнообразия происходить вещи объяснимые. В частности, объясняющие, зачем потребовалось Попу собирать пленников всех вместе, когда гораздо спокойнее лично ему этого не делать? Возможно, не расскажи Алексею Поп свою ментовскую байку, Карташ бы и не дернулся, кушал бы сейчас шашлык, запивал бы водкой, перебрасывался бы с Машей и Гриневским невеселыми шутками. Однако сработало чутье. И среагировало оно, вполне возможно, не на что другое, как на философскую подкладку Поповской байки: кто-то в данный момент обязательно решает нашу судьбу, а мы, дескать, и не догадываемся об этом. Поп, очень похоже, элементарно проговорился, сам о том не подозревая. Взял и облек в форму байки то, что вертелось у него в подсознании.

Карташ, ступая со все осторожностью, поднялся на крыльцо, прильнул к стене, придвинулся к приоткрытой двери. Услышал приглушенные голоса, доносившиеся из глубины крыла, – естественно, слов было не разобрать... нет, не голоса, а голос. Голос одного человека. Ага, вот, кажется, звякнула посуда...

Алексей аккуратно потянул на себя дверь, та отошла, не скрипнув (а хозяйство содержат в образцовом порядке, с-суки), заглянул внутрь. Увидел дремлющие в полумраке сени, куда выходят две двери, из-под одной пробивается свет, оттуда же доносится и голос.

Карташа не сильно беспокоило, отразился он мониторах или нет, попал ли он в фокус какой-нибудь камеры или удачно камеры избежал. В конечном счете, если все не так, как он себе напридумывал, и его поймают за столь малопочтенным занятием, как подглядывание с подслушиванием, – ну не ухудшит же он себе жизнь!

Расстреливать в назидание другим не станут, ну, усилят режим, переведут на более строгий, всего и делов-то... разве что шашлыки накроются, вот чего действительно будет жаль.

А если все так, как он напридумывал, то... то какие-то мониторы и камеры роли уже не сыграют.

Человек за закрытой дверью, из-под которой пробивался свет, продолжал что-то бубнить. Карташу необходимо было разобраться слова. Вполне возможно, от этих слов зависит жизнь некого старшего лейтенанта ВВ (бывшего или действующего, это как кому угодно считать) и его товарищей по многочисленным несчастьям...

Алексей вскользнул в сени. Наконец-то спортивный стиль жизни, культивируемый в империи Зубкова, принес реальную помощь – сейчас следовало радоваться, что на ногах мягкие, пружинистые кроссовки, а не тяжелые говнодавы...

Когда Алексей под влиянием безотчетной тревоги задался вопросом, а зачем понадобилось Попу затевать весь этот балаган с коллективными шашлыками, да еще в отсутствие пахана по кличке Зуб, то его внезапно озарило ответом – верить в который никак не хотелось, но зато он, ответ этот, объяснял все непонятой. Вот именно что в отсутствие пахана, только и затевать в отсутствие пахана! Потому что...

Твою мать! По крыльцу, с которого только что убрался Карташ, затопали башмаки. Бля! Попал, как грецкий орех в клещи. Спереди тупик, сзади напирают.

На принятие решения было от силы секунды две.

Карташ метнулся через сени, распахнул дверь, из-под которой никакой свет не пробивался, скользнул внутрь и прикрыл дверь. Успел? Заметили?

  43