Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
17 
– Кто это?
– Тот самый лихой малый, что так ловко изъял бумажник Завалихина. Великий мастер.
Руки как у Паганини.
– Его бы ручки да под паровозик…
– Не будь таким кровожадным. По крайней мере "щипачи" мне гораздо милей "мокрушников". А Зипер вообще стоит особняком.
– Это почему?
– Он принципиально работает только по мохнатым тузам. То есть, изымает лопатники лишь у состоятельных. Он их нюхом чует, под любой личиной.
– Тогда он народный герой, почти Дубровский. Сколько у него ходок на зону?
– Всего одна. И та в глубокой юности. Он хитер как бес. И напарники у него под стать такому профи. Зинка Оторви-и-Выкинь, недоученная артистка. И Бровчик, старый мазурик. Сам шарить по карманам он уже не в состоянии, руки дрожат…
Мы стояли под деревьями, откуда был виден нужный нам подъезд. Похоже, лампочки в этих местах считались немыслимой роскошью и окна лестничных пролетов казались темнее ночи, но одинокий фонарь на столбе возле доминошного столика давал вполне достаточно света, чтобы хорошо просматривались все подходы к дому.
– Тихо! – Плат схватил меня за рукав. – По-моему, ползут наши клиенты…
Две фигуры нарисовались у подъезда так бесшумно, что мне показалось будто их родила сама ночь. Постояв чуток и осмотревшись, они нырнули в черный зев подъезда.
– Вперед! – скомандовал Серега, и мы припустили во всю прыть.
И успели как раз вовремя. Широкая световая полоса на миг прорезала чернильную темень и послышался тихий говор. Мы даже не забежали в подъезд, а влетели, и пока я, опасаясь сломать ноги, осторожно нащупывал ступени, Плат уже был возле входной двери.
– Проходи, не задерживай, – сказал он и пнул пониже спины замешкавшегося пришельца.
Мы ввалились в прихожую как стадо буйволов, на ходу едва не размазав по стенке дородную бабеху с алкогольным румянцем на всю щеку и толстыми дряблыми руками.
Похоже, это была хозяйка "малины".
– Здорово, Кирилловна! – весело поприветствовал ее Серега. – Давно не виделись.
Принимай гостей.
– Не имеешь права! – взвизгнула она неожиданно тонким для ее солидной комплекции голосом. – Пошел отсюда, ментяра!
– Вот те раз… – Плат дурашливо развел руками. – Я тут все ноги побил, чтобы навестить старую подругу, а ты хочешь меня выгнать. Нехорошо.
– Я прокурору буду жаловаться! – снова завела свою испорченную шарманку хозяйка "малины".
– Будешь, будешь… – успокоил ее Серега. – Я к тебе ненадолго. Мне нужно кое-кого увидеть. Дело срочное. Твой шалман меня не интересует. Посторонись, а то мой товарищ очень взрывной человек. Как бы греха не вышло… – С этими словами Плат решительно отодвинул Кирилловну в сторону и мы, мельком посмотрев на наш "ключ" к "малине" – тихо стоявших в стороне двух худосочных фраерков с бегающими блудливыми глазами – прошли в гостиную.
На хазе и впрямь гудел самый настоящий шалман. "Гостей" Кирилловны насчитывалось не менее двух десятков. Все сидели вокруг длинного стола, беспорядочно заваленного разнообразной покупной снедью и уставленного бутылками со спиртным и минералкой.
Мужчин было больше – человек пятнадцать, и женщины пользовались повышенным вниманием. Зинку Оторви-и-Выкинь я почему-то узнал сразу, по родинке над верхней губой, хотя она мало напоминала ту босявку, приметы которой нам дал Завалихин.
Голубоглазая худощавая блондинка в модном прикиде выглядела на фоне остальной братии весьма эффектно и казалась ярким чужеродным включением в общий серый фон блатных.
На нас обратили внимание не сразу. В комнате стоял пьяный галдеж, почти все курили, и табачный дым утопил гуляк в сизом полупрозрачном мареве. И только когда Плат подошел вплотную к столу и пощелкал пальцами, требуя внимания, шум как по команде затих.
– Наше вам с кисточкой, граждане воры! – зычно сказал Серега и изобразил широкую обаятельную улыбку. – Можете продолжать, мне нужен Зипер. Степаныч, поди сюда, есть разговор.
– Бля буду, менты… – кто-то тихо обронил в неестественно напряженной тишине.
– А, гражданин начальник! – Из-за стола вышел мужчина невысокого роста, одетый в светлый летний костюм. – Какими судьбами? Неужто вязать пришел? – Он коротко и ехидно хохотнул.
– О чем базар, Зипер? Чтобы тебя взять, нужны ежовые рукавицы. А их сшить очень даже непросто. Я хочу потолковать с тобой по душам. Чистая философия, не более.
– Начальник, а как насчет ксивы от крестного?[1] Предъяви – и вперед по шпалам. Я готов.
17 
