Особенно,... 
89 
Когда Келли припарковывал свой «MG», он пробормотал несколько ругательств. Почему он такой дурак? Хотя, возможно, он всегда был опасно неуравновешенным.
Этим вечером дом казался особенно темным и пустым. Он поспешил открыть дверь, зайти и включить свет. В доме было почти так же холодно, как на улице.
Он проверил бойлер центрального отопления. Таймер барахлил. Система отключилась на несколько часов раньше, чем была должна. Снова выругавшись, Келли включил отопление, сделал себе чашку чаю и пошел наверх проверить автоответчик.
Сообщение от Маргарет Слейд. Краткое и по существу:
«Нил Коннелли только что позвонил. Не знаю, что вы там ему сказали, но это сработало. Он едет сюда издалека. Я думаю, он собирается участвовать в нашей кампании. Позвоните мне».
Келли улыбнулся. Это хоть даст ему повод отвлечься и переключить свои мысли. Все еще удивляясь чудесным изменениям, произошедшим в Маргарет Слейд, он сразу же ей перезвонил.
– Я рассказала ему все, что мне известно, и думаю, он готов пройти с нами весь этот путь, – сказала она. – Думаю, что он человек с твердым характером. Он просто не любит журналистов.
– Я не журналист.
– Да, но в вас есть что-то вроде их, я бы сказала, уверток, которые он так не любит.
Келли усмехнулся:
– Неожиданно выходит так, что у вас есть ответы на все вопросы, Маргарет. О господи, вам придется бросить вызов британской армии. Я хочу, чтобы вы знали: полиция прекрасно понимает, насколько сомнителен каждый отчет о смерти в Хэнгридже, но не собирается начинать расследование. По крайней мере пока. Официальное мнение таково: все эти смерти были должным образом расследованы военной прокуратурой. – Келли остановился. – И даже несмотря на то, что сейчас мы можем говорить уже о четырех смертях. Я разузнал о молодом девонширском стрелке по имени Тревор. И то, что вам сказали, это чистая правда. Его смерть тоже сочли самоубийством, и случай этот поразительно напоминает самоубийство вашей дочери. Его полное имя Тревор Парсонс, и у меня есть его адрес.
– Вот это прогресс, Джон.
– Да, послушайте, я хочу, чтобы вы знали: у меня есть хороший, проверенный долгим временем человек в полиции, Маргарет. – Келли снова остановился. Где-то у него в голове спряталась и не уходила мысль о том, что Карен Медоуз, возможно, больше не будет его надежным человеком в полиции. Только не после того, что случилось этим вечером. Но, конечно же, он не собирался обсуждать это с Маргарет Слейд. – Я не хочу называть вам его имя, но будет достаточно, если я просто скажу, что это старший офицер полиции, которому, в сущности, отказали в разрешении расследовать дело и который настолько зол, что готов делиться всей информацией со мной.
– Вот это да! Джон, а вы молодец!
– Хм. Время покажет. Ну а у вас что слыхать? Я только начинаю понимать, насколько вы хороши для этого дела. Думаю, вы уже спланировали ваш следующий шаг?
– Ну, в некотором роде. Мы собираемся добиваться публичного расследования. Надо сосредоточиваться на чем-то конкретном, не так ли? Что толку поднимать шум, не зная определенно, какова твоя цель. Мы подумали, что могли бы идти маршем прямо на палату общин или вроде того, но хотелось бы лучше вооружиться.
Она внезапно остановилась.
– Может, я неудачно выразилась при данных-то обстоятельствах.
Келли снова улыбнулся. Черный юмор. Все великие бойцы, в любой битве, не отказывают себе в черном юморе, подумал он.
– Но, как бы то ни было, Джон, я думаю, у нас еще недостаточно фактов, чтобы идти в парламент, вы согласны?
– Возможно, еще рано. Нам надо скоординировать все, откопать все, что мы только сможем, прежде чем сделать этот шаг. Демонстрация – это отличная идея. А все, что касается прессы, я беру на себя. Мне бы хотелось одновременно и написать приличную статью. Мне уже есть от чего отталкиваться.
И тогда он в кое-каких деталях рассказал ей о докладах следствий и о различных их странностях:
– У меня также есть адрес молодого человека, который проходил свидетелем по делу Джосси. Тоже караульный. Джеймс Гейтс. Вы не ходили на предварительное слушание, Маргарет?
– Да, я ходила, но ведь тогда я пила. Я едва ли что-то помню. Помню только, что мне ни разу не пришло в голову усомниться в том, что Джосси убила себя.
– Так вы не помните показания Гейтса?
– Очень смутно. Теперь, когда вы назвали его имя, смутно припоминаю.
89 
