Особенно,... 
130 
— Сейчас я не могу понять, почему ты меня сначала так пугал, — шептала Имоджин. — Ты казался таким твердолобым и жестоким.
— Я никогда не был таким твердым и напряженным, как теперь, — пошутил Тайрон и быстро вошел в нее.
Имоджин покраснела и засмеялась. Ее смех был легким и непринужденным. Муж нежно отвел волосы с ее лица.
— Я надеюсь, что нам не грозит дьявол и грехопадение? — спросил Тайрон.
— О нет! — ответила ему жена и смутилась. Она еще не привыкла к таким вещам, тем более что было еще совсем светло.
— Ты такая розовенькая и соблазнительная. Ты хочешь снова быть сверху?
Имоджин отрицательно покачала головой.
— Ты можешь… Попробуй сделать так, как это было в монастыре. — Имоджин почувствовала, что из розовой стала багровой. — Но.., но чтобы все было до конца.
Фицроджер нежно положил ее на спину и улыбнулся ей.
— Мне самому очень хочется. Это мой свадебный подарок тебе, моя дорогая амазонка.
Его опытные нежные руки бродили по ее телу, находя все новые пульсирующие страстью точки, доставляя Имоджин неизъяснимое наслаждение. Его губы следовали за руками. Она испытывала все новые ощущения, и они, все нарастая, вели к экстазу.
На этот раз можно было не сдерживать себя, ведь им нечего было бояться. На этот раз не было боли, хотя, когда Фицроджер входил в нее — медленно, о, так медленно, — она ощутила, что он заполнил ее до отказа, и немного напряглась.
Имоджин закрыла глаза, чтобы полнее ощущать радость, наполнявшую всю ее без остатка. Потом она открыла глаза и увидела, как муж внимательно и взволнованно наблюдает за ней.
— Дорогая, не волнуйся. Это ведь всего-навсего наша вторая близость.
Имоджин подумала и, пошевелив бедрами, обхватила его ногами.
— Но ведь это очень приятно, — заметила она. — Хотя и довольно странно.
Она немного изменила позу и увидела, как у Тайрона от этого перехватило дыхание. Ее полностью захватили необычные и приятные ощущения, но его взгляд просто потряс ее, и она стала ритмично двигаться.
— Клянусь священной могилой, — пробормотал муж, но без возражений стал импульсивно двигаться в противоположном ритме.
— О Боже, — прошептала Имоджин. — Мне кажется, что я парю в воздухе.., пока ты находишься во мне.
— Хорошо…
Имоджин больше не могла контролировать свои действия.
— Тай, — продолжала бормотать она. — Я…
— Все хорошо, Рыжик, — успокаивал он ее. — Все в порядке…
Его руки и губы доставляли ей удовольствие, но именно то, что они были слиты воедино, просто сводило ее с ума.
Имоджин почувствовала, что стала метаться по постели, как будто она сражалась с Фицроджером. Его сильное тело немного сдерживало ее метания, а не выразимые словами ощущения продолжали нарастать.
— Тайрон, — задыхаясь, сказала она. — Ты не против, если я стану кричать?!
— Кричи, моя сладкая амазонка. Кричи так, чтобы было слышно во всем замке.
И когда наступил момент экстаза, она действительно закричала:
— Тай!
Когда она пришла в себя, то обнаружила, что была неимоверно расслабленной и чуть ли не плавала в поту. Сердце все еще бешено колотилось в груди.
— Я чувствую себя как хрустальный кубок, разбитый на мелкие кусочки, — шепнула Имоджин мужу.
Он погладил ее дрожащей рукой.
— Милая моя, теперь все будет хорошо. Она закрыла глаза, чтобы оживить в памяти момент оргазма.
— Мне кажется, что я кричала слишком громко. Почему ты не остановил меня?
— Мне хочется, чтобы твой крик был слышен всем. Если они решили, что я издеваюсь над тобой, тем лучше…
Имоджин открыла глаза и хотела было возмутиться, но потом вздохнула и теснее прижалась к его восхитительному телу.
— Мне было так грустно без тебя. Неужели они не понимают, что для меня это было самым ужасным наказанием, даже хуже, чем порка?
Фицроджер шутливо ухватил ее за волосы и сказал:
— Ты считаешь, что для тебя это было страшное наказание? А ведь я наказывал самого себя.
— Тогда почему мы были не вместе? Его рука ласково бродила у нее по спине. Тайрон легко прикоснулся к рубцу, оставшемуся от удара кнута.
— Если бы ты была здесь, мне пришлось бы расхлебывать последствия случившегося. И возможно, мне пришлось бы кое-кого вызвать на поединок. Я не мог рисковать своей жизнью даже ради тебя, пока не зажили мои раны.
— Я подумывала о том, чтобы сбежать и оградить тебя от этого, — призналась Имоджин. — Я собиралась принять любое наказание, только чтобы ты не раздражал короля.
130 
