14 
– Ну, так как ты собираешься поступить с этим имением? – спросил Гирт.
– Не знаю, что еще можно сделать. – Эмери застегнул пояс и присел, чтобы завязать шнурки. – Я разъяснил права крестьян старосте. Если злоупотребления продолжатся, он должен отправить прошение королю.
– А де Пуисси позволит ему отправиться в Уинчестер и подать жалобу? – спросил Гирт с насмешкой.
– Вильгельм все время в разъездах. Он приедет и сюда.
– И отделает этого дьявола, как он того заслуживает?
– И исправит несправедливость. – Эмери встал. – Вильгельм старается управлять по закону. Волнения и беспорядки сильно этому мешают. Гирт усмехнулся:
– Никто и не собирается ему помогать. Предполагается отправить этого ублюдка туда, откуда он явился.
– Пустые мечты, Гирт. Вильгельм закрепился в Англии, как мощный дуб, и он устроит здесь ад, прежде чем уступит хоть акр своей земли. Но он поступает справедливо со всеми, кто подчиняется ему. Если Гервард даст ему клятву верности, то получит назад часть своих земель.
– Получит назад, – с отвращением повторил Гирт. – Земля человека принадлежит ему, а не королю, чтобы тот ее отнимал и раздавал.
– Но не по нормандским законам, а земля мятежников всегда подлежала изъятию. Вильгельм уважает права лояльных граждан.
– А как насчет права человека быть свободным? Я слышал, некий лорд в окрестностях Банбери превращает в рабов всех свободных людей. И где же при этом твой справедливый король?
Эмери взглянул ему в лицо.
– Вильгельм не может знать обо всем.
– Ему могли бы об этом сказать. Ты, например. Если уж ты желаешь поддерживать обе стороны.
Это был вызов.
Эмери кивнул:
– Я и в самом деле могу. У нас есть время побывать в Банбери, перед тем как вернуться в Роллстон. – Он с сожалением оглядел свое чистое тело и одежду. – Если бы я знал, то не стал бы мыться.
Когда Эмери связывал в узел рваную одежду, которую носил, будучи лесным бродягой, то заметил удовлетворенное выражение на лице Гирта.
– Мы идем только посмотреть и доложить, а не действовать. Я не позволю втянуть меня в изменнические действия, Гирт.
– А кто тебя втягивает? – невинно спросил Гирт.
Эмери покачал головой и направился к месту их стоянки.
– Ты где-то оставил свой плащ, – заметил Гирт.
Эмери ухмыльнулся:
– Точно. Подожди.
Вернувшись, Эмери прижал плащ к лицу и ощутил тот же нежный аромат, который вдыхал, касаясь ее кожи. Возможно, розмарин и вербена.
Гирт неодобрительно посмотрел на него.
– Так вот почему ты так задержался. Ты, конечно, быстро действуешь, парень, но стоило ли так рисковать? Я думал, тебе не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил здесь Эмери де Гайяра, нормандского лорда.
– Она меня не видела.
Гирт хлопнул себя по колену и расхохотался:
– Пошли скорее, пока ее муж не явился сюда с топором.
Закутавшись в плащ от ночной прохлады, Эмери лежал без сна, не в силах выбросить из головы прелестную смуглянку. Он старался думать о предстоящем деле, но мысли постоянно возвращались к плавной линии ее бедер, шелку волос, теплому аромату кожи.
Боже милостивый, не так уж много времени прошло с тех пор, как он был с женщиной! Юноша беспокойно перевернулся и плотнее закутался в плащ. Аромат вербены и розмарина витал над ним. Он сдался и позволил своим мыслям двигаться в желаемом направлении.
Она была прехорошенькой. К сожалению, он не видел ее лица. Но память сохранила нежный овал щеки и ощущение прикосновения к ней. Гладкая, позолоченная солнцем кожа, облегающая нежную плоть, разгоряченная и пряная на вкус…
Он перевернулся на спину и стал смотреть в звездное небо. Может, нужно просто явиться в Баддерсли и получить удовольствие, которое девчонка так охотно готова была ему подарить? Но это было бы безумием. Хоть Баддерсли никогда не было главным имением Герварда, Эмери бывал в нем достаточно часто и его здесь знали. Маскировка была надежной, но кто-нибудь вполне мог связать Эдвальда, лесного бродягу, с Эмери де Гайяром. Стоило ли подвергаться такой опасности из-за смазливой девчонки?
На следующее утро Эмери проснулся в полной уверенности, что полностью излечился. Они с Гиртом позавтракали рыбой с хлебом и водой и направились в Банбери. Оделись они бедными крестьянами – грубая домотканая туника, подпоясанная плетеным кожаным ремнем и вместо плаща кусок тяжелой шерстяной ткани с прорезанной дырой для головы. Обуты они были в кожаные сандалии на босу ногу.
14 
