42 
Кто не ценит жизни, тот недостоин ее.
Леонардо да Винчи
Не забывайте: поощряя болезни в себе, вы поощряете их и в своих детях… Полюбуйтесь на результат!
— «Не топайте, Гриша заболел», «Не включайте так громко телевизор, Гриша болеет», «Выключите телефон, он может беспокоить Гришу». Это все обо мне, потому что у меня отит, и мне нужен покой и сон. Все родные заботятся обо мне. Потому что моя болезнь очень сложная. Им всем вместе приходится меня лечить, чтобы я выздоровел. Сразу скажу, что я молодец. Я делаю все, чтобы им было легче за мной ухаживать. Помогаю им, как могу. Когда у меня очень уж сильно заколет в ухе, я вовсе не бьюсь в истерике, не ползу под стол и не машу кулаками, как другие дети. Просто ору вот так:
«А-а-а, больно, больно, больно! Ну что же вы ничего не делаете, мне же так больно!» А еще, когда надо сменить компресс, я не прошу помощи у взрослых, а сам его снимаю и жду, когда кто-нибудь придет. Если никто не приходит, мне приходится орать еще сильнее, потому что я так никогда не поправлюсь. Они не приходят. Что? Значит, я им не нужен! Значит, можно вот так издеваться над больным ребенком, занимаясь своими делами. Что может быть важнее больного ребенка?! Нет! Я им покажу! Я этого так не оставлю! Я их заставлю ухаживать за мной всю их оставшуюся жизнь.
А тут опять откуда ни возьмись возникает это ваше самодовольное 3-е со своими рекомендациями… И чем это вы его так привлекаете? Не знаете? А вы подумайте, подумайте-
Здравствуй, радость моя! Чем маемся? Ничем? Отлично! Пойдем гулять. За окном вон солнышко светит. Так что ноги в кроссовки, руки в рукава — и побежали. «Шапку забыл? Да и Бог с ней, на улице не мороз!
Пойдем на речку!
Ветрено ему… Ну и что? На мосту всегда ветрено. Ах, уши заболят! Заболят — вылечим! Аида домой, чайку попьем…
Что-о-о? Уже болят? Выпей анальгинчику. Уши — ерунда.
Опять заболели? Что-что? Стреляет в ухе? Может, у тебя того… галлюцинации? Ах, боль стреляющая. Ой, да я знаю, как это лечить. Герань дома есть? Только настойка? Нет, настойкой и дурак вылечится. Сходи к соседке, у старух всегда герань на окошечке. Дала? Отлично! Суй в ухо! Что-что… не горшок, конечно! Оторви лист побольше и пихай глубже, глубже, глубже. Не ори! ЛОР вытащит. Ругаться, правда, будет, как сапожник, да и черт с ним. Они там сами, как пробки, тупые. Сколько лет живу, а они все свое: борный спирт на ватке — в ухо, согревающий компресс — вокруг…
Не-е-ет, что-то мы с геранью напутали. Может, и правда, надо было с горшком вместе совать… Моя вина. Ну, ладно, зато я тебя правильно сморкаться научу. Слушай:
Во-первых, постарайся вообще не сморкаться, а глотать соп… в общем, выделения из носа. Совсем не чушь! Доктора так и говорят: «Omnia mea mecum porto» — «все мое ношу с собой». Что ты знаешь о механизмах работы своего организма?!
И, во-вторых, самое главное: высмаркивать надо сразу две ноздри, тужась изо всей силы. Попробуй-ка… Что ты говоришь? «Аж в уши отдает»? Ура-ура! Получилось! Авось и сопли туда попади. Вот теперь у тебя будет не отит, а отитище! Вот теперь-то доктора помаются… Авось и до операции дойдем… А если и повезет — и до менингитика! Ну, мне пора!
Об ушах своих вы оригинальным, конечно, образом, но позаботились. А герань за что пострадала? А? И нечего делать вид, что вы не понимаете… Все вы прекрасно понимаете, просто не хотите себе в этом признаться. «Да что она там чу-у-увствует, она ж просто расте-е-ение…» Сами вы растение!
Американским ученым было проведено интересное исследование. Он подсоединил к своему любимому комнатному растению высокочувствительную измерительную технику, которая способна зафиксировать самые незначительные изменения в электрическом и химическом состоянии растения. Затем он попросил коллег позаботиться о поливке растения и считывать показания прибора, а сам отправился в путешествие по Европе, где провел несколько месяцев. Во время путешествия он записывал время, когда подвергался воздействию наиболее сильных стрессов. Вернувшись домой, он выяснил, что измерительные приборы в то же самое время зафиксировали у его цветка сильные реакции.
Вот теперь и представьте себя на месте той герани, которую вместе с горшком безмозглый больной пихает себе в ухо… Думает, наверное, что оно заменит ему недостающие извилины…
Из дневника Меланхолика
Зрелость
42 
