Глава двенадцатая

Памела немного передвинулась и подогнула под себя ногу, полностью погруженная в процесс зарисовки фонтана. Ну, скорее не самого фонтана, а собственного видения этой конструкции. Она сохранила общие очертания, напоминающие листок клевера, но уменьшила объем и проигнорировала отвратительные статуи Артемиды, Аполлона и Цезаря, заменив их симпатичными завитками, которые были похожи на волны. Памела глянула на толстопузую центральную фигуру и вздохнула. Неважно, как она организует все это огролинское сооружение, — сделать более или менее приемлемым вот этого Бахуса просто не представлялось возможным… особенно если Эдди будет настаивать на том, чтобы пьяный бог шевелился. Движения пальцев Памелы, порхавших над планшетом для эскизов, замедлились. Она зарисовала центральный пьедестал, но оставила пустым то место, где следовало сидеть Бахусу. Возможно, она сумеет уговорить Эдди на что-нибудь поменьше… на что-нибудь не такое жирное и отвратительное.

Памела посмотрела на часы — было уже половина четвертого. Еще четыре с половиной часа до свидания. Надо бы пока взять камеру и сфотографировать колонны и сделать заметки насчет цвета и фактуры. Все эти предварительные наброски понадобятся ей в понедельник, когда она наконец встретится с Эдди. Но вместо того чтобы сосредоточиться на работе, она то и дело предавалась совсем другим мыслям. Золотые капители колонн напомнили ей о волосах Фебуса. Фальшивое небо, на котором клубились пухлые облака, напомнило о его глазах. Черт побери, даже безвкусная статуя Аполлона была чем-то похожа на него.

Ей уже начало казаться, что Фебус — яркий огонь, привлекающий мошек, а она сама — глупый москит, обожающий свет. Это напоминало одержимость. Памела понимала это и с большой досадой осознала, что ее это ничуть не тревожит. Наоборот, она себя чувствовала так, словно читала какую-то необычайно хорошую книгу… как будто прогуливалась в чьем-то мире и наслаждалась каждой секундой этой прогулки.

Ее улыбка была весьма довольной и очень, очень чувственной. Может, ей стоит и сыграть в казино — она наверняка стала очень везучей.

Как бы в ответ на ее мысли к фонтану быстро подошла стройная молодая женщина, и до Памелы донеслись обрывки ее разговора с подругой по телефону:

— Ты можешь вообще поверить в такую ошеломительную удачу? Попасть на ежегодную распродажу у Шанель!

Распродажа у Шанель?

Памела насторожила уши.

— Я думала, в обморок упаду, когда увидела, на сколько снизили цену на это платье!

Хихикая и с трудом волоча сумки с покупками, мимо скамьи, на которой сидела Памела, прошли еще две женщины.

Должно быть, это судьба. Памела опять взглянула на уродливый фонтан и чуть не рассмеялась. А может быть, все это предопределено богами. Она решила купить новое платье у прославленной Шанель, чтобы надеть его этим вечером. Она намеревалась пойти на эротическое шоу с невероятным мужчиной. И возможно, потом она даже займется с ним сексом.

Ладно, забыть об этом. Она хочет двигаться вперед. Итак, глубокий вздох…

А как насчет… Может быть, она просто пообнимается с ним после. Но в любом случае, более интимные ласки не исключены. Памела закрыла планшет и сунула его в кожаный портфель.

Красное. Она купит красное платье, которое «чуть-чуть слишком» открывает ноги. Возможно, она даже сделает педикюр. Да, она определенно сделает педикюр. Красные ногти на ногах просто необходимы ей сегодня вечером. Негромко напевая себе под нос, Памела направилась к раю кутюрье.

Бахус постукивал пальцами по ресторанному столику. Все шло не так, как он задумывал.

— Принеси мне еще текилы! — зарычал он на проходившую мимо официантку и тут же пожалел об этом, потому что официантка съежилась от вспышки божественного гнева и рванула к бару, едва не роняя стулья.

Плохо уже и то, что Бахуса раздражали молодые олимпийцы. Но совершенно недопустимо выплескивать это раздражение на ни в чем не повинных людей в его королевстве.

  46