Особенно,... 
24 
Он дал ей так много! В этот момент она не думала о ребенке, которого так отчаянно хотела.
Вспоминая недавно пережитые потрясающие ощущения, Розамунда почувствовала, что вновь воспламенилась. Она погладила себя по животу, пытаясь унять неуместное томление.
Все кончено. Это была идиллия, сказочная и быстротечная. Скоро ее любовник исчезнет, а она вернется к своей роли спокойной и милой жены старика, который не хочет или не может ублажать ее в постели.
Никто не должен даже заподозрить, что она способна на подобное распутство.
Бренд сказал, что она могла бы делать это сама. Розамунда осторожно скользнула рукой между ногами. Пожалуй, он прав, подумала она, поглаживая свое чувствительное лоно. И все же она сомневалась, что это будет хотя бы вполовину так же приятно, как было с ним.
Лаская себя, она опять взглянула на своего тайного любовника, потом убрала руку, борясь со своими грешными позывами. Она должна думать о Венскоуте. Только это по-настоящему важно. Опустив руку в самый низ живота, она мысленно попросила Бога, чтобы там, в утробе, зачался ребенок.
— Вам больно? — спросил он, приподняв тяжелые, сонные веки.
— Да нет, — сказала она, чтобы его успокоить, и только тут поняла, как это звучит.
— Еще?
Розамунда засмеялась. Он, конечно, шутит! Однако она поспешно встала с кровати, боясь, что в таком разнеженном состоянии не удержится от нового сеанса удовольствий.
«Прекрати, Роза, — сказала она себе. — Все уже кончено».
Кончено.
Навсегда.
Она одернула сорочку и посмотрела на Бренда. Стоит ли прикрываться, если ему уже известна каждая клеточка ее тела?
Все, кроме лица.
Наверное, считает ее законченной чудачкой.
Он лежал на боку, подперев голову рукой, как ни в чем не бывало.
— Вы хотите, чтобы я уехал прямо сейчас? Вообще-то я мог бы остаться до завтра…
Розамунда перестала завязывать кружевные тесемки на вороте. Неужели ему так понравилось, что он захотел продолжения? Эта мысль окутала ее, словно теплое одеяло, утешая и искушая. Она уже не думала о спасении Венскоута. Сознание того, что она желанна, приводило ее в восторг.
— Вы вспомнили о себе что-нибудь еще? — спросила девушка, завязывая тесемки аккуратным бантиком.
— Как видно, энергичные физические упражнения способствуют восстановлению памяти. — Он игриво подмигнул и добавил:
— Еще немного — и я вспомню все.
Розамунда укоризненно покачала головой, но не сдержала ответной улыбки.
— Значит, в данный момент о вас никто не тревожится?
— Думаю, нет. Я работаю управляющим поместьями у одного знатного господина и ездил в Йоркскую долину по делам. Но ведь мы сейчас не в долине?
— Нет.
А может, позволить ему остаться? О Боже, это так опасно… Но так заманчиво.
— Я так и думал. Я остановился в гостинице «Рог Джим-мера» под Норталлертоном. Это последнее, что я помню. Видимо, именно там меня и напоили.
— Это милях в тридцати отсюда. А как вы сюда попали, помните?
— Нет. Может, еще немного энергичных упражнений?..
— Ох, перестаньте! — засмеялась Розамунда и запустила в него подушкой, сама удивившись своей радостной реакции на его шутку.
Ей так хотелось, чтобы он остался! Они могли бы…
Грешно.
Опасно.
— Значит, вас никто не хватится? — спросила девушка, встряхнув свою нижнюю юбку и надевая ее через ноги. Она изо всех сил пыталась быть практичной.
Он сел, скрестив ноги и прикрыв подушкой свои гениталии.
— В Тереке есть люди, которые меня ждут, но какое-то время они не будут беспокоиться.
Он может остаться! При одной этой мысли у нее подгибались колени. Вот он, их последний шанс. Потом Бренд навсегда исчезнет из ее жизни.
Как красиво его тело, как обворожительна улыбка! И весь он такой… сладкий! Это определение не подходило мужчине, но другого она не нашла. Рядом с ним по телу ее разливался теплый мед, согревая и оживляя самые неожиданные местечки.
Он вдруг улыбнулся, как будто прочитал ее мысли, и швырнул в нее подушкой. Она увидела его наполовину восставшую плоть.
— Еще?
Розамунда положила подушку на стул и поспешно завязала на талии шнурки нижней юбки, словно желая перетянуть что-то в себе самой.
— Вы не могли прийти сюда из Норталлертона пешком? — спросила она, пытаясь вернуть разговор в деловое русло.
— Вообще-то мог, но вряд ли. Какое сегодня число?
— Восемнадцатое августа.
24 
