Особенно,... 
21 
Нет, его туманные страхи были вызваны вчерашними событиями и не имели никакого отношения к этой бедняжке. Негоже, если они помешают ему отблагодарить ее за доброту, отблагодарить щедро и так, как она сама того пожелала.
Правда, он сомневался, что правильно понял ее пожелания.
Мысленно усмехнувшись, Бренд принял единственно верное решение: надо действовать медленно, чтобы она всегда могла пойти на попятный. Это будет не трудно, ибо при всей ее привлекательности — и душевной, и физической — ему понадобится время, чтобы по-настоящему воодушевиться, тем более с этой гротескной маской.
Почувствовав, что она немного освоилась в его объятиях, он принялся ласкать, гладить и целовать ее нежную кожу, начав с самых безобидных мест и постепенно забираясь под сорочку.
Она не возражала.
Он начал входить во вкус. Ему всегда нравилось трогать женские округлости, ощущать под пальцами атласную кожу и вдыхать ее теплый запах. Жаль, что у маски лишь узкое отверстие для рта, мешавшее поцелуям. Впрочем, возможно, позже его спасительница совсем расслабится и снимет маску.
А может, для этого она ее и надела? Есть женщины, которым поцелуи доставляют больше удовольствия, чем все остальное в занятиях любовью.
Вскоре он так увлекся, что и думать забыл о каких-либо усилиях для воодушевления. Она была восхитительна — нежная, чувственная, мягкая и одновременно упругая, как спелый плод, налитый сладкими свежими соками. Эта женщина ему нравилась, и хотя она была пассивна, он чувствовал, как трепещет ее тело, отзываясь на каждое его прикосновение.
Жаль, что такое чудесное создание принадлежит мужчине, который не может по достоинству его оценить!
Спустив ее сорочку с плеча, он обнажил пышную грудь и, задохнувшись от возбуждения, уткнулся лицом в податливую плоть.
Потрясающе!
Просто потрясающе!
* * *
Розамунда позволила ему обращаться с ней как с тряпичной куклой, опьяненная и приятно ошеломленная совершенно новыми ощущениями. Трудно сказать, чего она ожидала, наверное, чего-то вроде нахрапистых потуг Дигби, только более энергичных, ведь мистер Маллорен был гораздо моложе. Но уж никак не этих ласковых прикосновений, поглаживаний и влажных поцелуев.
Однако вскоре она забеспокоилась. Когда же они перейдут к главному? Его руки, казалось, побывали везде, только не там, где надо. Впрочем, и там они не смогли бы осуществить задуманное.
Правда, эти умные руки делали многое другое, от чего ее бросало в дрожь. В конце концов она принялась извиваться от наслаждения.
— Нравится? — тут же спросил он.
Нравится? Розамунда и не задумывалась над этим. Ей просто хотелось, чтобы он продолжал.
— Да, — отозвалась она и только тут поняла, что так оно и было.
Ей и в самом деле нравилось.
О Боже! Она перестала напряженно ждать чего-то ужасного и стала наслаждаться его ласками. Это крепкое, властное и напористое тело делало ее мягкой, нежной и податливой. Она плавилась как воск, согретая его теплом, опьяненная его запахом…
Господи сохрани! Должно быть, это нарастающее, лихорадочное чувство и есть желание — огонь, вдохновляющий поэтов и ветреников, влекущий мужчин и женщин в пучину греха. Она смутно догадывалась о существовании этой тайны, но никогда ничего подобного не испытывала.
И вот она, тайна, здесь, в ней!
Розамунда взглянула на своего партнера. Ей хотелось что-либо сказать, словами выразив свое удивление, но тут он начал ласкать ее грудь, и она потеряла дар речи. Он целовал ее нежную плоть, обхватив рукой, как плод, который так и просится в рот.
Он желал ее!
Охваченная такой же страстью, девушка запустила пальцы ему в волосы и приподняла его лицо, чтобы поцеловать в губы.
Маска! Только сейчас она вспомнила о ней:
Он подался назад, улыбаясь.
— Не пора ли избавиться от маски? Доверьтесь мне, я сохраню вашу тайну…
Он уже потянул было за тесемки, но она в ужасе перехватила его руки.
— Нет!
— Я не обману вас.
Розамунда махнула рукой, тронутая его порывом. Ей так хотелось быть с ним честной! Но тут ее словно ледяной водой окатило. Она вспомнила о своих шрамах. Конечно, увидев ее хотя бы раз, он сможет потом ее опознать, но не это главное. Ее уродство отпугнет его, и весь ее план пойдет насмарку.
— Нет, — твердо повторила она.
— Значит, мы не будем целоваться в губы, — хмыкнул он, пожал плечами и припал ртом к ее соску.
21 
