Особенно,... 
127 
— Я ворвался, потому что увидел жуткую картину!
Черт возьми, он, наверное, тоже в шоке, раз ругается с женщиной!
Бренд посмотрел на свою бледную возлюбленную:
— Как вы? — Ему так хотелось ее утешить!
— Более-менее, — отозвалась Розамунда, пытаясь улыбнуться. Чувствовалось, что она сама не знает, как вести себя в такой ситуации.
Он возобновил разговор:
— Я искренне соболезную вам по поводу смерти сэра Дигби.
— Спасибо. — Розамунда попыталась взять себя в руки. — Вы знакомы с моей мамой, миссис Эллингтон? Мама, это лорд Бренд Маллорен.
— Мы виделись в Аррадейле; — отозвалась полная, мудрая на вид женщина в ночной рубашке, шали и чепце.
Бренд учтиво поклонился. С каждой минутой ему все меньше верилось, что это происходит с ним наяву.
— Ваш покорный слуга, мэм.
— Вы, должно быть, проделали долгий путь, лорд Бренд?
— Я приехал из Терека.
Проклятие, сейчас начнется разговор про погоду! А ведь все присутствующие наверняка знают истинное положение дел.
Он сел на кровать у ног своей дамы и взял ее холодную руку:
— Теперь тебе ничего не грозит, любимая.
— Знаю. Все хорошо. — Но тут она тяжело вздохнула, глядя только на него. — Он хотел… он хотел… Ох, Бренд!
Розамунда вздрогнула и уткнулась ему в плечо. Наконец-то он смог ее обнять!
На мгновение они забыли обо всем. Как долго они противились и как сильно жаждали такой вот близости!
— Он хотел избавиться от ребенка, Бренд. Он пытался чем-то меня напоить.
— Молчи.
— Я не раскрывала рта и не могла даже крикнуть…
Бренд обнял ее крепче:
— Успокойся, любимая. Все позади. Я здесь. Я о тебе позабочусь.
Если бы было возможно! Ему так хотелось лечь с ней, утешить, защитить, но здесь, в доме ее мужа, да еще в присутствии покойника…
Придется опять уехать. Боже мой!
Внезапно графиня встала с постели.
— Я хочу чаю. С бренди.
Мать Розамунды тотчас поднялась с кресла:
— Отличная идея. — Проходя мимо, она тронула его за плечо.
Когда дверь закрылась, Бренд лег на кровать и прижал Розамунду к своей груди. И тут ее словно прорвало: она снова и снова вспоминала события этой ночи — что сказал Эдвард, как она с ним боролась, шок, выстрел, крики…
Бренд только молча обнимал ее. Наконец Розамунда успокоилась и уснула. Он же всю ночь не сомкнул глаз — стерег свою даму, как и положено настоящему рыцарю.
* * *
Розамунда проснулась в чьих-то объятиях. Нет, это не Дигби. Она открыла глаза, едва смея надеяться, что ее последние воспоминания — не сон. Бренд! Глаза слипаются, но он не спит.
— Ты спас меня. Вернее, ребенка.
— Какой отец не спасет своего-ребенка?
— Бренд… — Она блаженно закрыла глаза.
— Молчи. — Он ласково коснулся ее губ. — У меня была целая ночь для раздумий. И мы преодолеем все трудности. Ты знаешь мой семейный девиз?
— Погоди, попробую догадаться. «Мы боги и делаем все, что хотим».
Он улыбнулся, и в глазах его зажглись веселые искорки:
— Неплохо. «Для Маллоренов нет ничего невозможного».
Она заглянула ему в глаза:
— И что же ты хочешь осуществить?
— А ты не знаешь? Обидно.
— Лучше сам скажи.
— Я хочу жениться на тебе, Роза. Хочу любить тебя, лелеять и защищать всю свою жизнь. Аминь.
Она засмеялась, глотая слезы радости:
— Я почти тебе поверила. — Розамунда коснулась его небритого лица. После долгой дороги и всех злоключений он опять напоминал того Бренда, которого она когда-то спасла. — И часто ты делаешь такие внезапные выпады? Какой в них смысл?
— Не стоит искать смысл там, где его нет.
Розамунда ждала — и боялась — поцелуя. Она не знала, как поступить в такой необычной ситуации.
— Бренд, я так растерянна! Ребенок… мне придется…
— Тсс. Мы что-нибудь придумаем. Скажи только одно: ты согласна выйти за меня замуж? Я не стану тебя к этому принуждать.
И он еще сомневался?!
— Если я по глупости буду отказываться, пожалуйста, веди меня к алтарю силой!
Бренд негромко засмеялся.
— Роза, — наконец проговорил он, — сейчас мы не можем ничего сделать, но я найду выход. Обязательно.
Она погладила его по голове:
— Я тебе верю. Мы будем вместе, если откажемся от ребенка.
— Неужели ты хочешь отказаться от своего ребенка? — Он заглянул ей в глаза.
— Что делать? Я уже смирилась.
— А я нет. «Для Маллоренов нет ничего невозможного». Если ты не веришь в меня, то положись хотя бы на моего брата.
127 
