Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
132 
– Вали-ка ты отсюда, злой человек! – не выдержал Джай. – Покуда кости це... (ЭрТар больно пнул его в лодыжку) всех коров не разобрали!
Детина изумленно на него вылупился, но спорить с «йеровой обережью» не стал, развернулся и трусцой почесал обратно к селищу. Джай мрачно буравил взглядом его могутную спинушку.
– Если Марахан успел сюда наведаться, то наверняка растрепал о тваребожцах и сбежавшей Иггровой Невесте по всем едальням.
– И меня тут многие знают, – уныло поддакнула Радда. – Я с ним постоянно ездила, помогала сыры выбирать…
– Значит, я пойду в селище один, – решительно объявил Брент и, стянув мантию, бросил ее в руки Джаю.
– Думаешь, без нее тебя не узнают? – скептически заметил ЭрТар.
– Ничего, я всегда смогу отвести селищанам глаза тенями или огнем и удрать, как из той мельницы. А вы идите обратно в лес и ждите меня на опушке.
– А тебе обязательно туда ходить? – Радда поежилась, словно бы невзначай коснувшись Брента локтем.
– Обязательно. – Мужчина вздрогнул, как от ожога, и поспешно отстранился. Да что с ним происходит, в конце-то концов?! – До следующего Взывания нам все равно делать нечего, так что надо проверить тех бродяг с детьми – вдруг это они водят нас за собой, сами о том не подозревая?
– Поспал бы лучше. – Джаю идея разделиться тоже не понравилась. Будь он какой-нибудь шарлатанкой-гадалкой, непременно загнул бы что-нибудь про терзающее его недоброе предчувствие, но здоровому мужику признаваться в таком было стыдно.
Брент только отмахнулся.
***
Оставшись одни, ребята развели костер и хотели за неимением ужина хотя бы хлебнуть самойлики, но обнаружили, что Брент случайно прихватил с собой их заветную кружечку. Так бы и пришлось пить холодную воду из фляг, кабы ЭрТар не отлучился «прогуляться» и, когда за него уже начали всерьез беспокоиться, вернулся с полным подолом земляной груши. Уверяя, что нашел ее прямо посреди дороги, – но руки у горца почему-то были по локоть в грязи.
Ужин вышел не шибко роскошный – к лету груша стала волокнистой и пресной – зато сытный. Возле селища тоже пылали костры, разведенные приезжими, ветер доносил обрывки музыки. Радда мечтательно к ним прислушивалась, пытаясь мурлыкать что-то себе под нос. Лежащий рядом Тишш тут же присоединялся, и девушка со смехом щелкала его по носу, вынуждая умолкать и облизываться.
– Хотите, я вам тоже спою, э? – предложил ЭрТар.
– Опять горскую, про козлов? – съехидничал Джай. Его собственные музыкальные способности ограничивались непристойными частушками по пьяни, причем, по словам слушателей, самым непристойным в них был голос исполнителя.
– Могу и равнинную, – согласился охотник. – Хоть покажу вам, как надо их правильно петь!
– А ты «Танец на углях» знаешь? – оживилась Радда.
– Спрашиваешь! – ЭрТар тут же отщелкал пальцами ритм и начал:
- Поменяй пустой очаг на шелест пламени,
- Скуку полдня на веселье верхолуния,
- Клетку стылых стен на небеса бескрайние,
- Окунувшись в танца на углях безумие!
- Эй!
- Давай, пляши!
- Пока горит огонь,
- Пока душа горит!
- Эй!
- И – от души,
- Ладонь в ладонь,
- До утренней зари!
На припеве голос горца развернулся во всей красе, с птичьей легкостью гоняя переливы вверх и вниз, как на дудочке. Песня была быстрая и зажигательная, ладони сами тянулись исполнять приказ.
- Поменяй тревогу на надежду светлую,
- Вьюги кружево на ручейков журчание
- Лямку будней на свою мечту заветную,
- И скорей вливайся в танец наш отчаянный! —
продолжила девушка высоким и чистым голосом, от которого у Джая слегка зазвенело в ушах. У Радды эта песня была одной из любимых – ее часто пели по вечерам в рабских халупках. ЭрТар одобрительно кивнул, подхватывая припев.
- Поменяй разлуку на объятья нежные, —
вступил третий голос – не очень сильный, но приятный баритон.
- Козни недругов на дружеские возгласы,
- Сердца грусть-тоску на счастье безмятежное,
- Вместе с нами не щадя ни ног, ни голоса!
Куплет он закончил в одиночестве. Припев петь не стал, кашлянул и, не дожидаясь аплодисментов, скомандовал Хруску:
– Взять их!
Глава 23
Добро просто не может не одержать победу.
Ибо никто и никогда не идет в бой во имя зла, а кто-нибудь да победит.
Голбер, хайанский меценат и мыслитель начала 2-го века от В. Д.
132 
