14 
— Только что святой сказал мне, что ты, У Лян, совершил злодеяние и оставил тайный знак. Вот, смотри!
Служители подвели У Ляна к статуе, и он увидел на спине у святого отпечатки шести пальцев. Кто мог подумать, что на левой руке У Ляна шесть пальцев! У Лян побледнел от страха, а служители, тараща от удивления глаза, перешептывались:
— Чудеса, да и только!
Чудесного между тем здесь ничего не было. Помните, осматривая храм, Бао-гун подобрал возле статуи Будды одну вещицу. Это был столярный отвес. Потом он увидел кровавые отпечатки пальцев и догадался, что преступление совершил какой-то столяр.
Стукнув по столу деревянным молотком, Бао-гун грозно произнес:
— Отвечай, У Лян! Или ты и дальше будешь отпираться?
— Смилуйтесь, господин, я во всем признаюсь! Мы с монахом были приятелями и частенько вместе выпивали. В тот день он угощал меня, и мы сильно захмелели. Я попросил его взять меня в послушники и наставить на истинный путь, за что ему отпустятся все грехи. А он спьяну стая хвастаться, будто никаких отпущений ему не надо, что за двадцать скопленных лян серебра он сможет откупиться от любого греха. Тогда я спросил: «Где ты хранишь свое серебро? Ведь если его украдут, все труды твои пойдут прахом!» «Оно в надежном месте, — ответил монах, — я спрятал его в храме, в голове статуи святого». Я не смог устоять перед соблазном и топором зарубил монаха. Руки у меня были в крови, и, вытаскивая серебро, я оставил отпечатки. Теперь вы знаете все и можете меня казнить!
Бао-гун показал У Ляну столярный отвес. У Лян признался, что вещь эта его и что, должно быть, она случайно выпала, когда он доставал топор из ящика с инструментами.
Бао-гун велел У Ляну подписать показания. После этого на преступника надели кангу и увели в тюрьму. Шэнь Цин был освобожден и, как невинно пострадавший, получил десять лян серебра.
Бао-гун уже собрался покинуть зал, как вдруг у входа послышались удары в барабан и чьи-то причитания.
Бао-гун распорядился впустить просителей. Через боковую дверь в зал вошли двое: молодой человек лет двадцати и мужчина лет сорока. Оба опустились на колени, и молодой стал говорить:
— Меня зовут Куан Би-чжэн. У моего дяди, торговца шелком, пропали коралловые подвески к вееру весом в один лян и восемь цяней. Иду я нынче и вдруг встречаю человека с точно такими же подвесками на поясе. «Может, мне померещилось», — подумал я и попросил его дать их мне посмотреть. Но он набросился на меня с бранью, схватил и потащил в ямынь. Рассудите же нас, господин!
— Меня зовут Люй Пэй, — сказал второй. — Я родом из Цзянсу. Впервые в жизни вижу этого мальчишку, а он вдруг кинулся ко мне и стал кричать, что это его подвески! Грабеж средь бела дня, да и только! Накажите этого наглеца, господин!
Бао-гун внимательно выслушал обоих и попросил показать подвески. Они и в самом деле были из красного коралла, на редкость искусно отполированного.
— Сколько, говоришь ты, весили подвески твоего дяди? — обратился Бао-гун к молодому человеку.
— Лян и восемь цяней.
— А твои сколько весят? — спросил Бао-гун у Люй Пэя.
— Не знаю. Мне подарил их один друг.
Бао-гун велел Бао Сину принести безмен. В подвесках оказался ровно один лян и восемь цяней.
— Значит, ты утверждаешь, что подвески тебе подарил друг? — вновь обратился Бао-гун к Люй Пэю. — Кто же он? Как его имя?
— Его зовут Би Сюн. Он человек известный, барышник.
После этих слов Бао-гун распорядился увести просителей и немедленно доставить в суд Би Сюна, а сам тем временем вышел немного подкрепиться.
Как только доложили, что Би Сюн доставлен, Бао-гун поспешил в зал и снова занял место за судейским столом. Служители ввели Би Сюна.
— Говорят, у тебя были подвески к вееру? — спросил Бао-гун.
— Были. Три года назад я нашел их на улице.
— А потом кому-то подарил?
— Нет! Разве посмел бы я дарить чужую вещь?
— Где сейчас подвески?
— У меня дома.
Бао-гун распорядился увести Би Сюна и привести Люй Пэя.
— Я только что допрашивал Би Сюна, он говорит, что никому никаких подвесок не дарил! Как же все-таки они к тебе попали?
Люй Пэй смутился и заявил, что подвески подарила ему жена Би Сюна.
— С какой стати?
Люй Пэй молчал, но как только Бао-гун сделал знак служителям, замахал испуганно руками:
— Не надо меня пытать, не надо! Я все расскажу!
И Люй Пэй рассказал, как вступил в тайную связь с женой Би Сюна и как она подарила ему подвески.
14 
