21 
– Нет. Но в его подписи есть номер ICQ. На вашем компьютере стоит программа ICQ?
– Нет, – признался я. – А что это такое?
– Программа, которая позволяет общаться в режиме онлайн. Сейчас я попробую загрузить ее на ваш компьютер, и мы посмотрим, находится ли пресловутый Сфинкс на линии.
Журналистка, очевидно, гораздо лучше меня разбиралась во всех этих вещах: Я смотрел, как она работает, стараясь не поддаваться усталости. В Нью-Йорке я редко ложился раньше трех-четырех ночи, но после недельного пребывания во Франции начинала сказываться разница во времени.
Софи вновь надела очки, скачала программу, установила ее, вошла в ICQ и набрала номер загадочного Сфинкса.
В маленьком окошке появился ник, но с пометкой «отсутствует».
– Его нет на линии, – объяснила мне журналистка. – Но можно оставить ему сообщение.
Я согласился. Она набрала следующий текст: «Журналистка. Ищу информацию о ”Бильдерберге”. Спасибо за ответ».
– Годится?
– Ну, на мой взгляд, это уж слишком прямо, хотя мне нравится. Завтра посмотрим, – сказал я, стараясь подавить зевоту. – Надеюсь, он с нами свяжется.
– Да, завтра посмотрим, – согласилась Софи, выключая компьютер.
– Я обязательно должен побывать в доме отца. Надо забрать его заметки. И еще мой мотоцикл.
– А, так этот огромный мотоцикл, который стоял перед домом, ваш? – удивилась она.
Я кивнул, и она расхохоталась.
– Ладно, завтра разберемся со всем этим, – сказал я с усмешкой, хотя ее реакция меня немного задела. – В худшем случае, если этот Сфинкс нам не ответит, мы обратимся к моему другу. Он франкмасон и собаку съел на всей этой бредятине о тайных обществах. Возможно, от него будет больше толку.
– Друг-франкмасон? Ага. Но «Бильдерберг» не тайное общество…
– Это мне уже ясно, – возразил я, – но мой друг не только связан с тайным обществом, он еще и депутат… Если и есть среди моих знакомых тот, кто способен раздобыть информацию о такого рода вещах, так это точно он! И он объяснит нам, где искать. Я ему завтра позвоню.
– Депутат-франкмасон? Великолепно! – с улыбкой воскликнула журналистка. – Всегда нужно иметь друга-механика, друга-сантехника и друга-депутата-франкмасона.
Я безнадежно покачал головой.
– Ладно, отпускаю вас спать, Дамьен. Моя спальня рядом. Ванная напротив вашей комнаты.
Она впервые назвала меня по имени. Я решил ответить тем же.
– Спасибо, Софи. Спасибо за все. Первый, кто проснется, разбудит другого?
– Договорились. Спокойной ночи, мсье байкер!
Она исчезла, и я рухнул на постель, не дав себе труда раздеться. День был долгим. Очень долгим. Да и вся неделя была богаче на события, чем иной год. Ссадина на лбу все еще болела, поэтому заснул я не сразу, но глубоким сном.
Я проснулся внезапно, когда журналистка громко постучалась в дверь. Она ворвалась в мою спальню с крайне взволнованным видом:
– Вы не слышали пожарной сирены? Вставайте скорее! Горит дом вашего отца!
Голова у меня еще болела, и я, конечно, спал лишь половину того времени, которое требовалось моему организму, – тем не менее поднялся я почти мгновенно.
Через двадцать минут, проехав через весь город, проскочив несколько раз на красный свет и по меньшей мере дважды сделав запрещенные повороты, мы выскочили из «Ауди» у дома моего отца, где суетились пожарные и толпились зеваки. В пути мы не обменялись ни единым словом, испытывая сходные чувства тревоги, ярости и страха. Не считая того, что от спортивного стиля вождения журналистки меня бросало в пот…
Над домами поднимался дым, и его клубы в ясном небе как будто несли какую-то угрозу. Казалось, все жители городка сбежались в этот узкий переулок. Слышался невнятный гомон изумленных и испуганных людей. Вращались фонари пожарных машин, отбрасывая голубые блики на толпу и стены домов.
– Я же вам говорил, не надо было оставлять дом без присмотра, – со вздохом произнес я, захлопнув дверцу.
Мы кое-как протиснулись к садовой решетке. Огонь был почти потушен, но пожарные не хотели впускать нас. Достав паспорт и водительские права, чтобы удостоверить свою личность, я схватил одного из них за руку.
– Подвал! – сказал я ему, показывая документы. – Нужно вынести все бумаги из подвала!
Пожарный пожал плечами:
– Я очень удивлюсь, если в вашем подвале хоть что-то уцелело! Полыхнуло-то именно оттуда, мсье!
21 
