Особенно,... 
81 
– Вряд ли я смогу заставить ее сделать что-нибудь. Она чертовски похожа на тебя, только намного счастливее. Тебе нужно самому убедить ее вернуться, сделать так, чтобы она поняла, что это именно приглашение.
– Я буду над этим работать, – заявил воин и хмыкнул.
– У тебя есть время до нашего возвращения в замок Маккаллан. Тогда я отправлюсь в потусторонний мир, и да поможет нам Богиня.
– Значит, еще несколько дней, – сказал он и в последний раз погладил узел знахарки. – Я готов вернуться.
«Он говорит о возвращении в замок Маккаллан или к жизни? – Когда воин остановился, чтобы бросить напоследок взгляд на могилы, Бригид из вежливости не сказала ни слова. – Кухулин должен с этим справиться. Я помогу найти разрушенную часть души, но остальное ему придется делать самому».
– Голубые цветы, – сказал он и вдруг улыбнулся.
Бригид с удивлением скосила на него глаза и спросила:
– Чем они тебя так насмешили?
Его глаза были полны непролитых слез, но Ку по-прежнему улыбался.
– Бренна любила голубые цветы, говорила, что они напоминают ей мои глаза. Она даже собирала вещи, которые имели точно такой же оттенок, прежде чем встретила меня.
– Правда?
– Она хранила их на своем алтаре Эпоны. Там было лазурное птичье перо, бирюзовый камень того же самого оттенка и даже жемчужина...
Охотница вдруг ощутила тяжесть той самой находки, которая лежала у нее в кармане и давила на грудь.
– Что случилось с бирюзовым камнем? – перебила она его.
– Я положил его и все, что было на алтаре, в ее могилу.
Бригид медленно потянулась к карману, вытащила камень, положила его на раскрытую ладонь и протянула Кухулину. Лицо воина побелело, как только он увидел эту вещь. Ку дрожащими пальцами взял камень и стал поворачивать перед собой, внимательно изучая.
– Где ты взяла?.. – спросил он голосом, охрипшим от эмоций.
Бригид послушно озвучила то, во что едва верила сама:
– Его бросил мне золотой ястреб, которого я считаю своим духом-проводником. Я... я думаю, что это, должно быть, мой ловец душ, – торопливо закончила она.
– Он появился из царства духов? – Голос Кухулина дрогнул.
– Это тот же самый камень, который ты положил в могилу вместе с телом Бренны?
– Да, я в этом уверен, – прошептал воин, не отрывая глаз от камня.
– Тогда он действительно появился из царства духов.
– Ты думаешь, это значит, что Бренна где-то здесь? Она смотрит на нас?
– Не могу ответить, Ку, но думаю, это значит, что твоему духу предназначено снова стать целым. Я должна помочь тебе.
Кухулин вернул ей камень, и она сунула его в карман.
– Да уж, обескуражили нас, правда, охотница?
– Еще как, дружище.
Кухулин издал странный звук, похожий одновременно на смех и рыдание.
Бригид быстро сменила тему:
– Сиара считает, что нам не надо сторожить лагерь этой ночью. Она говорит, что единственное преступное намерение, которое она чувствует, исходит от Фаллон. Шаманка доверяет воинам замка Стражи.
– Тогда давай скажем, что будем поддерживать костер. Мы, конечно, внутри стен, но и тут довольно холодно. Я предпочитаю дежурить вторым, – предложил Кухулин.
Бригид взглянула на него с пониманием и сказала:
– Тогда я первая. Наш костер не погаснет.
– Согласен.
Пока они возвращались обратно в лагерь, Бригид чувствовала около сердца тепло бирюзового камня. Оно удивительным образом успокаивало ее.
24
Бригид не хотела видеть сны в замке Стражи, где произошло слишком много страшных событий. Охотница уютно устроилась на шкурах, еще хранивших тепло тела Кухулина, его запах, и стала твердой рукой управлять своими мыслями.
«Только не сегодня, – приказала она себе, сделала три глубоких очистительных вздоха и сосредоточилась. – Не этой ночью! – Кентаврийка усилила эту мысль, задействовала весь врожденный инстинкт шаманки, живущий в крови, и послала ее в иной мир, где пребывала разрушенная душа Кухулина. – Завтра, под открытым небом Партолоны, я буду готова иметь дело с харизматичной, но отсутствующей частью души Ку. Сегодня мне никак не удастся забыть трагическую историю жизни Бренны. К тому же в этом замке слишком много призраков прошлого».
Она заснула, надеясь, что счастье, которое маленькая знахарка нашла в конце своей жизни, компенсировало боль и трагедию ее молодости.
81 
