Особенно,... 
60 
Бригид скорчила гримаску, представляя себе, что скажет Кухулин, когда она вернется вместе с Лайэмом, щебечущим о том, что он ее ученик и помогал ей во время охоты.
Она заметила движение на выступе. Лайэма внезапно стало видно. Крылатая фигурка ясно вырисовывалась а фоне сине-серого неба, пока он карабкался к ней.
Бригид открыла рот, чтобы напомнить ему об осторожности, хотя и видела, что ребенок чувствовал себя на высоте так же прекрасно, как и чертовы неуловимые козлы. Но она не успела вымолвить ни слова.
День жестоко разорвался на части.
Охотница услышала знакомое протяжное пение выпущенной стрелы и не раздумывая, чисто инстинктивно бросилась вперед:
– Лайэм! Ложись!
Мальчик застыл, расправив крылья, балансируя на краю выступа. Он выглядел как перепуганная статуя. Легкая цель. Черная стрела вонзилась в его правое крыло.
– Нет! – завопила Бригид, но ее заглушил болезненный крик ребенка.
Мальчик рухнул. Раненое крыло падало с края пропасти. Лайэм почти наполовину свесился вниз.
«Богиня! Он сейчас упадет!»
Копыта охотницы вонзились в серый сланец. Высекая искры, она ринулась через лабиринт валунов, скорее чувствуя дорогу, чем глядя на нее, потому что не могла оторвать взор от Лайэма. Охотница пылко, но молча молила Эпону, чтобы стрелы больше не летели, иначе мальчик сорвется вниз и разобьется.
– Держись! Я иду! Не двигайся! – кричала она ему.
Крик ястреба донесся сверху, с противоположной стены прохода. Бригид отвела глаза от Лайэма и увидела, что птица, похожая на золотую стрелу, носилась над головой воина, одетого в темную одежду. Человек опустил лук и поднял обе руки, чтобы прикрыть голову, избежать когтей птицы.
– Он же ребенок, идиот! – заорала Бригид.
Она видела, что воин повернул голову в ее направлении и вздрогнул от явного изумления, но у кентаврийки не было на него времени. Она верила, что ястреб помешает лучнику выпустить следующую стрелу. Охотница была нужна Лайэму.
Она остановилась прямо под тем местом, где лежал мальчик.
– Все будет хорошо, – крикнула ему Бригид, отчаянно осматривая каменную стену в поисках узкой тропы, по которой проходили козлы.
Рыдания Лайэма эхом отражались от стен. Вот! Тропа, грубо вырубленная в скале, начиналась примерно на высоте в половину лошадиного роста. Охотница подошла ближе и выплюнула проклятие. Чертова дорожка была всего две ладони в ширину! Кентаврийка проследила за ней глазами. Да, она расширялась, но максимум еще на одну ладонь. Бригид никогда не взобралась бы по ней наверх. Несмотря на всю ее силу и проворство, это было физически невозможно. Здесь мог пройти только человек.
Бригид посмотрела на мальчика, и сердце ее упало. Он пытался отодвинуться от обрыва, но раненое крыло продолжало мягко свисать с края каменной стены, оставляя алые следы на сером камне.
«Позови воина! – снова раздался голос в ее голове. – Используй вашу связь и позови его».
Бригид не нужно было смотреть наверх. Она слышала сердитые крики лучника и хищные вопли ястреба, знала, что с ней говорила птица – дух-помощник.
– Бригид! – позвал ее мальчик и заплакал.
– Я здесь, Лайэм. – Охотница прижала ладони к стене прохода и не сводила глаз с раненого ребенка. – Все будет хорошо. Только подожди еще немного. Ты ведь потерпишь ради Меня, правда?
Лайэм закивал, но застонал и остановился.
– Больно, – проговорил он, кусая губы, чтобы удержаться от рыданий.
– Я знаю, мой хороший, и сейчас помогу тебе.
– Не оставляй меня.
– Ни за что, – уверила она его. – Я и не собираюсь.
Глаза Лайэма и кентаврийки встретились.
– Ты используешь магию?
– Да, – подтвердила она.
«Богиня, я так на это надеялась. – Бригид закрыла глаза и сделала единственное, что могла, – последовала своему инстинкту. – Он приходил ко мне во сне. Сон всего лишь другая часть сознания, куда более неуловимая. Когда человек просыпается... – Кентаврийка думала о своем друге, счастливом воине, всегда готовом засмеяться, способном привлекать людей так же, как цветы – пчел. – Черт возьми, Кухулин! Мне нужна твоя помощь! Иди ко мне! Это только игра воображения или же я действительно услышала его негромкий смех?»
Сиара бежала рядом с конем Кухулина. Она развернула темные крылья, двигалась скользящей походкой, характерной для новых фоморианцев, и легко поспевала за всадником.
60 
