Последние отзывы

  81  

– Короче, Склифосовский. Они не самонаводящиеся?

– Я же сказал, ребугет наводится на цель «консулом»…

– Ну и ладненько.

Сварогов «скат» свернул не вправо к башням, а влево и нырнул во внезапно открывшийся взгляду огромный котлован. Не то чтобы он чувствовал себя не готовым к битве против всей эскадрильи – просто к чему, спрашивается, это киношное геройство? Орденов не получишь, даже посмертно…

Котлован впечатлял. Вырыли его когда-то или сам собой образовался, но вышел он глыбо-оким. Срез показывал пласты всевозможной глины, красной, синей, желтой, а равно и иные богатства граматарских недр. Дно котлована заполняла мутная желтая вода. К воде и направил «скат» Сварог.

– Вы небесник? – позволил себе вопрос и маркиз. В переводе это, должно быть, означало: «Вы летчик?»

– Ясное дело… – буркнул Сварог.

И в этот момент догоняющий «скат» бабахнул из спаренного ребугета. Сварог готовился к этому, планировал среагировать на очередь «стойкой на крыле», но на сей раз не пришлось. Очередь трассирующих пуль из крупнокалиберного пулемета прошла высоко над машиной Сварога. Намек ясен: приказывают сесть. Надо думать, у противника нет сомнений в том, что их драндулет захвачен. В конце концов, присмотревшись к манере вождения Сварога, горе-охотники должны были убедиться, что за «штурвалом» не их человек. Они просто хотят сохранить машину.

А Сварог хочет спасти себя и своих. Дилемма предельно жесткая: они или мы. Нас меньше, у нас всего одна машина, за штурвалом которой пилот без лимонно-желтой шелковой перевязи. Значит, никакого благородства и сантиментов, будем делать ставку на военные хитрости.

Сварог замедлял «скат», кружа над мутной водой котлована.

– Эй, маркиз, что происходит с машиной под водой?

– То есть как? – не понял маркиз.

– То есть так! – гавкнул Сварог. – Корпус герметичный?

– Да, – проблеял пленник.

– Взлететь из-под воды сможем?

– Д-да…

«Скат» опустился к поверхности водоема и с минимальным углом вошел в мутную желтоватую воду. Слишком глубоко утопать граф не намеревался – тогда вообще ничего не увидишь. Красная точка прицела «консул», перемещенная взглядом Сварога, уцепилась за брюхо вражеского «ската» и отпускать его не собиралась. Вражеский же «скат», как коршун над ягненком, описывал над водоемом круги, разве что не снижался… А плохо, что не снижался.

Сварогов «скат» (в данный момент, именно что настоящий скат, даже марки «наутилус» в некотором роде) медленно плыл под водой. Новоиспеченный авиатор не торопился жать на педаль ребугета, выжидал. Будем считать, что за баранкой того аэроплана сидит многоопытный ас. Будем считать, что он предполагает, будто захватившие «скат» люди разобрались и с ребугетом – значит, пилот готов к немедленному маневру, уводящему из-под обстрела. И ведь увернется, гад…

Маркиз, конечно, не видит логики в действиях своего мучителя, маркиза-дикаря и оборотня по совместительству. Неправильно действует Сварог, вне всякой логики. Стало быть, это же должно сбить с толку и того маркиза, что порхает над головой.

«Ну же, – сжал губы Сварог, – ну давай, дозревай! Давно пора. Какой соблазн-то, а? Подумаешь – жизнь одного маркиза! Уверен, их у вас еще полно… Зато драгоценная машина вернется к вам целехонькой. Такой заманчивый момент… Решайся, парень. Ну, блин, проконсультируйся быстренько с командирами и давай. Давай!»

И «скатовец» наверху дозрел. Зашевелились под брюхом его машины цилиндры. Конечно, нельзя упускать такой случай: заморозить аппарат вместе с захватчиками… Что машине сделается? Отогреешь – и вновь летай да радуйся.

Сварог почувствовал, как по спине побежали липкие струйки пота. Нервное это дело – торчать под оживающими по твою душу морозильными установками… Хорошо, с ним молчаливая Чуба, а не Олес или Пэвер. Те бы мышами не сидели, надрывались бы: «Стреляйте, маскап, чего! Пали! Огонь! Давай!» А работа у Сварога нынче ювелирная, да на незнакомой технике, под руку говорить противопоказано…

Цилиндры, нацелившись, остановились. Сварог словно переселился в тот «скат», словно увидел ладонь того пилота – которая, зафиксировав рычаг в желаемом положении, сдавливает пальцами круглый набалдашник, и от головного мозга к исполнительным органам уже готовы сорваться импульсы с приказом на поворот набалдашника. Вот он, миг, когда наверху переиграть уже не могут, а внизу помирать не хотят. Когда руки и внимание того небесника сосредоточены на атаке и переключиться вмиг он не сможет. Не успеет…

  81