114 
1817 г. - трое руководителей так называемого «пентрихтского восстания» (инспирированного полицейскими провокаторами) повешены, через час тела сняты с виселицы и публично обезглавлены.
В те же годы началось луддистское движение (большинство его руководителей так и не были обнаружены, их личности навсегда остались тайной). Люди врывались на фабрики, ломали и жгли станки. Владельцы защищались с помощью вооруженных охранников, были жертвы с обеих сторон. В деревне повстанцы, рассылавшие письма с угрозой поджогов от имени некоего «капитана Свинга», поджигали амбары с зерном, риги и сельскохозяйственные машины зажиточных фермеров из тех, что особенно жестоко обращались с батраками.
Тех, кого властям удавалось схватить, сажали за решетку и отправляли на каторгу. Наборщиков газеты «Таймс» посадили за «попытку создать незаконное объединение», то есть профсоюз. Многочисленный митинг в Манчестере разогнан отрядом армейской кавалерии - 11 убитых, 400 раненых (в том числе 113 женщин). На юге Англии дороги большинства графств патрулировали отряды солдат при оружии, сотни «специальных констеблей», кое-где даже выставлялись легкие орудия.
Чуть позже, в 1831 г., в Бристоле, повстанцы ворвутся в тюрьму и освободят заключенных, сожгут дворец епископа и здание ратуши, вызванные войска откроют огонь, убив 12 человек…
Теперь-то и становится ясно, что диккенсовский судья не был дураком, а «закон о мятеже» в 1827 г. ни капли актуальности не потерял. Просто-напросто судья слегка перегнул палку - услышав о неких «возмутителях спокойствия», сгоряча вообразил, что охватившие полстраны беспорядки добрались и до его тихого захолустья, поднял на ноги всех, кого мог…
Между тем прилежный читатель Диккенса никогда не заподозрит, что описываемая им английская действительность была далеко не столь безоблачной. Джентльмены викторианской эпохи, как и положено, старались не замечать особенно вульгарных сторон жизни, опасаясь излишних неприятностей с власть имущими…
Коли уж мы говорим об Англии, можно заодно развеять и еще одну устоявшуюся легенду - о работе знаменитого писателя Даниеля Дефо в британской разведке. Дефо своим присутствием украшал ряды совершенно другой конторы…
Разведка - это добыча сведений за пределами страны. Соответственно, контрразведка - борьба с агентурой других держав на территории собственной. Интересы мистера Дефо лежали совсем в другой области…
Согласно его собственной докладной записке, поданной спикеру палаты общин, он предлагал создать в юго-восточной Англии сеть секретных агентов, которые доносили бы о малейших признаках антиправительственных настроений.
Когда этот план был принят, Дефо сам и претворял его в жизнь.
1704 г. - Дефо под именем Александера Голдсмита совершил долгое путешествие, слушая разговоры в гостиницах, тавернах, омнибусах, пытаясь выяснить политические симпатии и определить шансы кандидатов правительства на парламентских выборах.
1706 г. - Дефо послан в Шотландию, чтобы определить отношение населения к готовившемуся тогда объединению с Англией, а также выявлять и ликвидировать любые заговоры, направленные против объединения.
1708 г. - Дефо вновь в Шотландии, выведывает настроения и планы сторонников свергнутой королевской династии Стюартов…
Это не разведка и не контрразведка. Подобное называется иначе - тайная политическая полиция. А заграничная сеть агентов во Франции была создана Дефо опять-таки для слежки за эмигрантами, главным образом шотландцами…
О бунчуках, ямщиках и монетах
Одним из доказательств того, что «монголо-татарское иго» действительно существовало, историки «классического» направления считают многочисленные монеты с двуязычными, русско-татарскими надписями. И. Г. Спасский так и пишет: «Татарские надписи, зачастую бессмысленные или даже нечитаемые, на ранних русских двуязычных монетах в прошлом рассматривались как результат даннических отношений». И тут же уточняет, каким образом появлялись на свет эти двуязычные монеты: «…в качестве образцов для копирования брались любые татарские монеты без разбора, часто старые, с именем давно умершего хана».
Интересные дела… Официальная наука с завидной регулярностью продолжает удивлять экстравагантностью суждений. Попробуем по уже знакомому нам методу перевести идею г-на Спасского на язык киносценария, диалога из жизни.
114 
