Особенно,... 
91 
— А я и не доверяю!
Только сказав это, я вдруг впервые поняла: я доверяю Афродите. И не просто доверяю, а намного больше, чем Лорену, которому только что отдала свою невинность, и с которым нас теперь связало новое Запечатление. Ну вот, приехали. Кажется, тут даже психоаналитик не поможет. Нужно сдаваться психиатру.
— Что с тобой, моя маленькая? Тебя расстроили все эти разговоры? — Лорен нежно погладил меня по щеке, а я прижалась к его руке, как кошка. Как же я люблю, когда он дотрагивается до меня! — Ну-ну, я с тобой. Вместе мы непременно что-нибудь придумаем. Потихонечку, помаленечку…
Я хотела напомнить ему, что у Стиви Рей осталось совсем мало времени, но он уже завладел моими губами, и я забыла обо всем на свете, кроме того, как приятно прижиматься к его телу… Как учащается его пульс… Как сердце мое бьется в такт с его сердцем. Вот поцелуи наши стали жарче, вот его руки заскользили по моему телу. Я склонилась к нему, и вокруг не осталось ничего, кроме крови и желания, кроме Лорена… Лорена… Лорена…Лорен…
Резкий кашель вырвал меня из тумана горячечной страсти. Медленно, словно во сне, я повернула голову, а Лорен принялся осыпать мою обнаженную шею поцелуями, но тут я увидела его — и дикий ужас ледяной молнией прошил мое голое тело.
В дверях стоял Эрик, и его только что Помеченное лицо превратилось в застывшую маску изумления.
— Эрик, я… — Бросившись вперед, я схватила с пола платье и попыталась прикрыться им, но Лорен меня опередил. Одним движением он спрятал меня себе за спину и загородил собой.
— Что тебе нужно? — в прекрасном голосе Лорена прогремел плохо скрытый гнев.
Я изумленно охнула, почувствовав обнаженной кожей могучую силу его ярости.
— Мне? Уже ничего, — сказал Эрик и, резко развернувшись, вышел из зала.
Лорен мгновенно обнял меня, и голос его вновь стал нежнее, чем его руки.
— Все в порядке, малышка. Рано или поздно он все равно узнал бы.
— Но не так! — прорыдала я. — Это так ужасно, так ужасно! — Я подняла лицо и посмотрела на него. — Теперь все узнают. А ты говоришь — в порядке! Какой же тут порядок? Ты преподаватель, а я — недолетка. Такие отношения между нами строго запрещены, а уж Запечатление между взрослым и недолеткой вообще вне закона!
И тут меня пронзила новая ужасная мысль, и я задрожала, как в лихорадке. Что если за это меня выгонят из Дочерей Тьмы? Кажется, еще совсем недавно я высокомерно объясняла Афродите, как нужно приносить клятву? Поучала ее, как быть верной, преданной, мудрой, чуткой и искренней? Я громко застонала от ужаса и отвращения к себе.
— Зои, любовь моя, послушай! — Лорен положил руки мне на плечи и ласково встряхнул. — Эрик никому ничего не расскажет.
— С какой стати ему молчать? Ты видел его лицо? Он ни за что не пощадит меня!
И почему он должен это делать? Разве я его пощадила?
— Он будет молчать, потому что я ему прикажу.
Лицо Лорена стало жестким, и внезапно мой возлюбленный показался мне грозным и страшным, как в тот миг, когда он закричал на Эрика. Я похолодела от страха и впервые почувствовала, что совсем не знаю Лорена. Вернее, знаю о нем далеко не все.
— Не делай ему ничего плохого! — жалобно прошептала я, не замечая сбегавших моим по щекам слез.
— Не волнуйся, детка, ничего плохого я ему не сделаю. Просто поговорю с ним, как мужчина с мужчиной, только и всего.
Лорен взял меня на руки, и я снова захотела его всем сердцем, всем телом, всем своим существом, но все-таки нашла в себе силы отстраниться.
— Мне нужно идти.
— Хорошо, как скажешь, — с неприятно удивившей меня готовностью согласился Лорен. — Мне тоже пора.
Он подал мне одежду, и мы молча начали одеваться. Я пыталась убедить себя, что он спешит только потому, что хочет поскорее поговорить с Эриком, но мне была невыносима мысль о расставании с ним.
Желудок мой превратился в бездонную яму, заполненную какой-то черной дрянью. Дико разболелся порез на груди, откуда только что пил Лорен. В довершении всего у меня впервые в жизни ныли и болели те укромные места, которые никогда раньше не болели.
Я посмотрела в зеркальную стену. Интересно, что я тут совсем недавно нашла прелестного? Лицо в пятнах, нос красный, глаза опухли и превратились в щелочки. Про волосы вообще молчу. Просто кошмар — как внутри, так и снаружи. Что и требовалось доказать.
Лорен взял меня за руку и провел через пустую рекреацию. На пороге он поцеловал меня и открыл дверь.
91 
