Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
45 
Большинство в руководстве партии были против (и даже кое-кто из руководства Коминтерна), но Троцкого их резонные возражения совершенно не волновали. Именно он, а не Сталин, был фанатиком, зацикленным на мировой революции. Судьба СССР его не интересовала. Главное было — разжечь пожарище на всю Европу.
К счастью, эти планы провалились.
Весь расчёт строился на внезапности удара. Однако к сентябрю 1923 г. по каналам всех без исключения спецслужб стала поступать информация: на Западе все знают!
Верховный совет Антанты (была такая шарага) каким-то «непостижимым образом» проведал о секретнейших решениях, принятых в Москве узким кругом вождей. И срочно принял меры. Французы усилили свой оккупационный корпус на Рейне большим количеством танков и броневиков. Антанта пожарными темпами сконцентрировала в Польше крупные подразделения белогвардейцев (тогда еще представлявших серьезную силу). Поляки принялись лихорадочно оборудовать инженерные заграждения, окопы, пулеметные гнезда. Одним словом, блицкрига ни за что не получилось бы. Красная кавалерия напоролась бы на укрепленные и оборудованные позиции и ещё на территории Польши увязла бы в затяжных боях, а далее ее ждали отлично вооруженные войска Антанты.
«Бросок на Германию» пришлось отменить со скрежетом зубовным. Ярость Троцкого описанию не поддаётся. Историки до сих пор ломают голову, каким образом Антанта пронюхала…
А что тут голову ломать, друзья мои? Нужно только посмотреть, кому было выгодно остановить «блицкриг Троцкого».
Сталину и его сторонникам. Тем, кто видел полное крушение надежд на мировую революцию и собирался строить социализм в одной, отдельно взятой стране. Лично у меня нет ни малейших сомнений, что именно люди Сталина по своим каналам слыли информацию в Европу.
И поступили совершенно правильно. Ничего хорошего из этой войны для страны не вышло бы. Так что Сталин если кого в этой истории и предал, так исключительно Коминтерн.
И правильно. Туда Коминтерну и дорога.
5. Долог путь до Штирлица…
Я уже говорил, что нормальные отношения Советского Союза с другими странами осложняла неприкрытая «двойственность» — советские дипломаты провозглашали одно, а коминтерновские боевики тут же устраивали нечто совершенно другое… Первые налаживали мирное сосуществование, вторые в том же городе подрывали бомбы и устраивали путчи…
Так вот, это даже не двойственность. И даже не тройственность. В наследство Сталину досталась система, когда любая контора, имевшая на то право, творила за рубежом, что хотела, нисколько не оглядываясь ни на руководство страны и партии, ни на государственные интересы, ни на протесты «смежников».
В Австрии, например, вовсю разгулялся представитель ЧК при дипломатической миссии польский коммунист Красный, личный друг Дзержинского. Его агенты в открытую «совращали» полуголодных австрийских чиновников, ушибленных дороговизной и инфляцией, предлагая им продать секретные государственные бумаги, — причём происходил этот флирт прямо в кафешках в центре Вены, и никто особенно не старался говорить шепотом. На этом Красный не остановился. Благодаря тогдашним, совершенно фантазийным порядкам, он был назначен еще и представителем Коминтерна в Австрии и Венгрии и, чтобы не сидеть сложа руки, решил устроить восстание в спорной области Бургенланде, на границе двух стран. Ухлопал двести тысяч долларов, но так ничего и не добился. От огорчения бросил жену и сошелся с девицей семнадцати лет, секретуткой миссии. Девочка тут же потребовала, чтобы её впредь пускали на дипломатические приёмы (хотя законная жена присутствовала тут же, в Вене). Посланник Бронский (ещё один польский коммунист) попытался деликатно объяснить чекисту-коминтерновцу, что нужно жить скромнее, но тот в присутствии сотрудников послал посланника по матушке.
А тут, чтобы жизнь Вронскому медом не казалась, нагрянул еще и резидент Разведупра (военной разведки) товарищ Инков (тоже коммунист, только болгарский) и с ходу принялся набивать свои комнаты в миссии ящиками со взрывчаткой, которую переправлял на Балканы, чтобы там с нею вдоволь позабавились доверенные лица. Бронский забеспокоился. Инков по сложившейся традиции уже привычно обматюгал его и подчиняться отказался, предложив адресовать все претензии в Разведупр.
В Польше ребятки из Разведупра резвились не менее беззастенчиво. По распоряжению Уншлихта организовали группу бомбистов с двумя польскими офицерами во главе (коммунистами, понятно). И понеслось… Чтобы создать атмосферу полнейшей неуверенности и видимость, будто сами поляки начали решать политические проблемы взрывчаткой, эта компания подрывала бомбы в редакциях газет и штаб-квартирах всех политических направлений. Польский Генеральный штаб взорвать не удалось, но рванули склады со взрывчаткой в Варшавской цитадели…
45 
