Особенно,... 
135 
– А что конкретно тебя волнует в свете информации ООП? – резко и требовательно спросил я, интуитивно вычислив какой-то подтекст в словах Рашида.
– Три человека из моей группы, в том числе и я, в "черных списках" израильских спецслужб, – нехотя ответил нахмурившийся араб.
– Хреново… – Я сокрушенно покачал головой.
– Куда уж хуже…
Теперь я понимал Рашида. Такие "черные списки" имеют все разведки мира, и любой из диверсантов-ликвидаторов при работе "на холоде" считал своим наипервейшим долгом (если, конечно, оставить за кадром конкретное задание) внести лепту в сокращение порядковых номеров списка, за которыми значились конкретные имена и псевдонимы вражеских агентов, имевших несчастье плюнуть в суп, образно выражаясь, противной стороны и "засветиться".
– И где? – спросил я осторожно.
Рашид понял.
– Три года назад, – ответил араб; он сказал лишь когда у него случился "прокол", но не ответил где.
Мудро, решил я. Значит, Рашид вовсе не такой лох, как кажется. Осторожность в нашем деле всегда стоит на одном из первых мест.
– И здорово наследил? – все-таки продолжил я расспросы.
– Не то слово… – Рашид потемнел лицом. – Меня уже два раза пытались отправить к Аллаху.
– А ты к нему, значит, не торопишься? Насколько я знаю, правоверным на том свете обещают райские кущи и гарем из прекрасных гурий.
– Это верно, – согласился араб. – Но я готов довольствоваться проститутками и хочу пожить подольше не в мире призраков, а среди людей.
– Я так понял, что рай тебе не светит. Наверное, и винишко хлебаешь?
– Только как лекарство, снимающее стресс, – хитровато осклабился Рашид.
– Ты, оказывается, великий грешник. – Я вернул ему улыбку.
– В раю на всех места не хватит, – мудро ответил араб.
– Истину глаголешь, отрок. – Я дружески похлопал его по плечу. – Ладно, вернемся к нашим баранам. Значит, ты боишься, что можешь нечаянно попасть на глаза молодчикам из Шин бет, шляющимся по Сен-Тропе?
– Да, боюсь. Но не за свою жизнь. Сколько мне отмерено, знает лишь Аллах. А я об этом спрашивать у него не собираюсь. Но подставить под удар операцию просто не имею права.
– И что ты предлагаешь?
– Отправить мою группу в Марсель. Чтобы подготовить все необходимое для работы на воде. Я думаю, нам нужно маскироваться под рыбаков. Мы купим лодки, снасти и прочее. К тому же в большом портовом городе легче раствориться в толпе, нежели в Сен-Тропе.
– Разумно… – Предложение и впрямь бы-ло неплохим.
Особенно в части, касающейся вообще присутствия арабов у нас под боком. Меня они просто нервировали. Я почему-то вбил себе в голову, что от них в любой – притом самый неподходящий – момент можно ожидать какой-нибудь бяки. Недоверчивость и подозрительность даже по отношению к своим коллегам считалась в ГРУ едва не главным достоинством агента, тем паче "на холоде". И эти паскудные чувства так въелись в плоть и кровь "борзых" – асов военной разведки, что нам временами казалось, будто нас забросили в космос, на чужую планету, где каждый встречный – враг. В том числе и в собственной стране; а иногда – в период депрессии – и любимая женщина или друг. Для моей контактной натуры это было сущим адом.
– Значит, решено? – спросил Рашид.
– Что не во вред, то во благо. Как говорят у нас, в России, скатертью дорожка.
Араб с облегчением вздохнул. Похоже, он не настолько был силен в русском языке, чтобы знать глубинный смысл этого изречения. А я, естественно, не стал изображать из себя репетитора по народному творчеству.
– У меня есть одна просьба… – Рашид явно колебался.
– Чем смогу… – Я добродушно ухмыльнулся и пожал плечами; однако насторожился: мне не очень нравилась ложка дегтя в бочке с медом; а судя по физиономии араба, он как раз и хотел "осчастливить" меня чем-то подобным.
– Я бы хотел оставить в Сен-Тропе связника для обеспечения контакта между нашими группами.
– Вольному – воля. – Я был сама невинность.
– Да, но… – Рашид замялся и побагровел от волнения.
– Какие-то проблемы?
– В общем-то… не совсем… Мы у себя посоветовались… Остаться решил Азраил.
– Что-о?! – У меня глаза на лоб полезли от такой "новости". – Моб твою ять! – Это я добавил от всей души.
– Извини, последняя фраза… Не понял.
– В переводе это значит, что хрен ему на рыло! Ну, бля, и клиента мне судьба подкинула. Нет бы грохнуть этого Азраила в свое время… ишак неподкованный! – Я отвел душу, матеря себя и свою неожиданную мягкотелость, приключившуюся со мной в Турции, на все заставки.
135 
