Последние отзывы

  139  

Когда Хиония Гусева ударила Распутина ножом (рана была серьезнейшая, Распутин выжил чудом), в Покровском, как тот рояль в кустах, мгновенно развернул бурную деятельность обретавшийся там журналист, «петербургский корреспондент газеты „Курьер“ крещеный еврей Липовца Киевской губернии Вениамин Борисович Дувидзон». Он моментально стал отправлять столичные газеты, корреспонденции, которые сегодня можно однозначно определить как «дымовую завесу», призванную увести общественное мнение в сторону от возможных виновников.

Дувидзон пишет, что «взял интервью» у Гусевой, и та призналась, что хотела убить «лжепророка» не только за поругание церкви православной, но и за то, что тот совратил ее близкую подругу Ксению.

Это было вранье от начала и до конца, на другой же день официально опровергнутое полицией: никаких интервью арестованная Гусева журналистам не давала (Дувидзон вообще был единственным газетчиком, отправившимся в Покровское вслед за собравшимися на отдых Распутиным). Более того, когда Гусева стала давать показания официальным лицам, ни о какой подруге Ксении она не упоминает вообще. Мотив один - наказание «лжепророка», оскорбившего Церковь в целом и святого человека Илиодора персонально. Эти показания, естественно, так и остаются в стенах «казенного дома», не попадая к слетевшимся газетчикам.

Через несколько дней, на новом допросе, Гусева уже говорит о «несчастной совращенной подруге Ксении»…

Понимаете? Получается, г-н Дувидзон заранее знал, что Гусева будет говорить на следствии! Перед нами явно какая-то нестыковка в планах, что-то рядовые участники дела вовремя не согласовали… А что еще прикажете думать? Откуда Дувидзон знал заранее, что спустя несколько дней будет говорить Гусева?

Утечка информации из полиции? Абсолютно исключено. Для тамошней полиции Дувидзон был незнакомым чужаком, никто не стал бы пренебрегать служебным долгом. К тому же местная полиция, поставленная на ноги после покушения, тут же Дувидзона задержала, поскольку он был в Покровском единственным «подозрительным лицом» (почему он показался полиции подозрительным, неизвестно, но его одного в первую очередь «подмели»). Паспорта при нем не оказалось - только метрика о крещении, что по тем временам было маловато для установления личности и снятия полицейских подозрений. С чьей-то легкой руки принято считать, что в Российской империи царила «беспаспортная свобода», якобы и без паспорта прекрасно обходились. Это, конечно, полное незнание реалий того времени. Прописка в паспорте существовала (более того, обе столицы, говоря по-современному, были «режимными» городами, где так просто и на жительство не прописывали, и в гостинице не регистрировали), и паспорт во избежание лишних неприятностей лучше было иметь при себе в поездках.

О Дувидзоне запрашивали Петроградское охранное, но оттуда приказали - отпустить. И Вениамин Борисыч принялся брехать дальше. В его новых корреспонденциях говорилось, что «совращение» Распутиным Ксении подтверждается еще несколькими свидетелями.

Никак нельзя сказать, что это обычный корреспондент «желтой» газетки в погоне за прибылью клепал сенсацию. Одновременно сразу несколько газет (в том числе достаточно серьезные «Биржевые ведомости») подхватили версию Дувидзона и начали раскучерявливать ее еще красочнее. «Голос Москвы» (о котором каждая собака знала, что это газета Гучкова) сочинила, что Ксения уже едет в Тобольск, чтобы дать показания против похотливого кобеля Гришки.

Дувидзон тем временем запускает байку, что по всей Российской империи полиция ищет еще одну жертву распутинского распутства — злодейски им совращенную в 1911 г., когда ей было всего шестнадцать, гимназистку Зиночку. Информация оказалась ложной, никаких следов обесчещенной гимназистки так никогда и не отыскали.

Газеты как с цепи сорвались, наперебой выдумывая нечто заковыристое. Гусева, оказывается, пырнула ножом Распутина еще и за то, что он, кроме нее, изнасильничал двух ее юных дочерей.

Вранье. Гусева вообще, оказалось, незнакома с Распутиным лично. Тем временем отыскалась «юная Ксения». Отыскалась все же реальная личность. Вот только не такая уж она юная ей сорок, с Распутиным опять-таки не знакома лично, видела его дважды, издали, во время его приездов в Царицын, и не более того…

В общем, массовой психологией прекрасно умели управлять уже тогда. Со временем газеты примолкли, все дутые «сенсации» были опровергнуты, но, как это обычно и бывает, в голову толпе оказалась намертво вбита версия: Гришку пырнули ножом из-за бабы, из-за бабы, из-за бабы! Доигрался, кобель! Механизм нам прекрасно знаком по нашему времени…

  139