Последние отзывы

  54  

Оксана заботливо налила ему еще стопочку, он подумал и выпил, присмотрелся к ней — не мужским взглядом, а исключительно деловым. Успела поддать, конечно, щечки раскраснелись, но для серьезного разговора годится.

А откладывать этот разговор не стоит…

Не подыскав пока что подходящей фразы, способной послужить мостиком, он вынул старинную серебрушку, поставил на ребро и крутанул. Монета звякнула о блюдечко, упала профилем вверх.

— Можно взглянуть? — Оксана подняла монету двумя пальцами, присмотрелась. — Вы что, тоже ударились в нумизматику?

— Не совсем, — сказал Данил. — Нашел вот…

— А она вам дорога как память?

— Ничуть.

— Сделайте мне приятное, спрячьте, а? Меня это дома достало. Супруг полагает, мне чертовски интересно будет узнать, чем пражский грош отличается от тымфа, а талер — от гульдена. От этих лекций впору на потолок залезть.

Хорошо еще, последнее время Климов принимал удар на себя: тоже увлекся, такое впечатление, сядут оба вечером, пивко выставят и тарахтят на птичьем языке — ах, левендалер, ах, боратинки…

— Выходит, вы все же кое-что усвоили? — спросил Данил.

— Усвоишь тут, когда три часа зудят в уши… По-моему, эта серебрушка как раз мужнина. Подарочек начинающему.

Данил внутренне подобрался. Нет, не стал бы Серега тратить драгоценное время на вечернюю болтовню о монетах. Что же, на поверхность вынырнул искомый ключ? Ведь монета-то лежала в потайном карманчике…

— Уверены?

— Очень похоже. Монетка не из редких, у моего дражайшего они на столе кучкой валяются… Вам еще налить?

— А пожалуй что, — сказал Данил. Тышецкий повернулся к нему, чуть приподняв свою стопку, с той же приличествующей случаю скорбью произнес:

— Безвременная кончина — это особенно печально…

— Судьба, — сказал Данил, глядя на Оксану. — Оллу оджак, кырылы наджак, как выразился бы ваш папенька…

— Что?

— А вы по-турецки не понимаете?

— Увы…

— Я тоже не особенно силен. Но парочку пословиц помню. В вольном переводе — чему быть, тому не миновать… Кисмет, сиречь-судьба…

Что-то изменилось в ее лице, но Данил не понял смысла. Она пожала плечами:

— А я вот в турецком совершенно не разбираюсь. И в Турции не была ни разу, хотя сейчас уж вроде бы чего проще… Ничуть не воодушевляет историческая родина. Хотя фамилия, быть может, и знатная…

— Должен вас разочаровать, — сказал Данил. — У турок фамилии появились лишь в двадцатом веке.

— Ну, это еще ничего не значит, верно? Можно было быть знатным и без всякой фамилии…

— Тоже верно, — сказал Данил. — Хочется верить, что происходите от пашей или беков, а?

— А почему бы и нет? Ужасно думать, что твои предки лет этак пятьсот ковыряли землицу… Данила Петрович, мы с вами так и не поговорили касаемо завтрашней пресс-конференции… Почему бы сейчас не обсудить?

— Ну, в принципе…

— Пойдемте? — она гибко выпрямилась. Вот все само по себе и уладилось…

Шагая за ней следом, Данил успел перехватить чей-то насмешливый взгляд с другого конца стола, но это его нисколечко не задело. Пусть себе думают, что хотят, лишь бы в качестве объектов разработки не подворачивались и хлопот не прибавляли…

— А сплетни не пойдут? — усмехнулся он, когда они поднялись на второй этаж.

Оксана остановилась, повернулась к нему:

— О репутации заботитесь?

— Не особенно, — хмыкнул он. — Даму не хочется компрометировать.

— Рыцарь вы наш… Вопрос можно? Почему вы даже здесь ходите в этих дурацких очках? Они ж у вас с простыми стеклами… и прическа дурацкая, совершенно вам не идет. Хотите, причешу как следует?

— Нам нужно серьезно поговорить…

— А кто спорит? — усмехнулась Оксана.

— Мне кажется…

— Глупости, — отрезала она. — Чтобы совершенно сбиться с делового настроя, мне нужно выпить раз в пять больше, а я пока что исключительно пригубливала… Ну, показывайте ваше логово. Выпить, надеюсь, найдется?

— Был где-то коньяк, — проворчал Данил, извлекая бутылку из шкафа.

— Зажгите настольную лампу, а верхнего света не надо, ладно? Создайте должную атмосферу для секретов и роковых тайн…

— А что, грядут роковые тайны? — серьезно спросил Данил, наклоняя бутылку над немаленьким бокалом.

— Как знать, как знать. Учитывая, что любая женщина сама по себе роковая тайна. — Оксана положила указательный палец на горлышко бутылки и держала, пока бокал не наполнился до краев. — Не сквалыжничайте, голова у меня крепкая… Видите, отпиваю глоточек, и не более того.

  54