144 
И что сие должно означать? Костюм убийцы — предположила девушка, испытывая жгучее желание заговорить с ним и не зная, с чего начать.
— Вовсе нет. — Он залез в короткие бриджи с пуфами и извлек маленький череп. — Мрачный датчанин. — Веселое лукавство мелькнуло в его глазах, и она прикусила губу, чтобы не засмеяться от радости, не решаясь поверить в свое счастье.
— Я искренне надеюсь, что ты не отвел Ротгару роль злобного дядюшки.
— Это все же лучше, чем раздражительный Лаэрт или Полоний с его нравоучениями. — Он скользнул по ней оценивающим взглядом. — Рад, что ты не превратилась в монахиню, оса.
— Да вот, посвятила себя только добрым делам. — Чтобы не стоять на месте, Эльф отошла от механической игрушки и заметила Порцию, выглядывающую из-за двери.
Та поспешно исчезла, и Эльф услышала мужской смех. Наверняка Брайт подтрунивает над своей непоседливой женой.
Интересно, все ли ее защитники собрались убедиться, что Форт не причинит ей вреда?
Она взяла его за руку и с заговорщическим видом потянула за ширму из сосновых ветвей, которая скрывала боковую дверь. Не выпуская руки графа, она провела его через дверь дальше по коридору.
Следуя за ней мимо хлопотливых слуг которые, сторонясь, уступали им дорогу, он сказал:
— Мне полагается задавать вопросы?
— Только один.
Они задержались возле узкой лестницы, предназначенной для слуг.
— Ты счастлива?
Эльф повернулась к нему. Что она могла ответить? Если она скажет счастлива, он решит, что ее устраивает нынешнее положение и она не нуждается в нем. Но и лгать не могла.
— Да. В целом.
И она потащила его вверх по лестнице. Наверху она открыла дверь в коридор, ведущий к ее комнатам.
— Куда мы идем?
— Только один вопрос, ты забыл?
— Неуютно чувствую себя без шпаги в логове Маллоранов.
— Хорошо еще, Шон за океаном. — Она открыла дверь в свою спальню.
— За что я ему искренне признателен. — Он закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной. — Я пришел не для того, чтобы соблазнять тебя, Эльф.
Это задело ее, и она отплатила ему той же монетой:
— Я и не ждала ничего подобного. Разве мы не оставили грошовую шлюху в доках?
Он покорно прикрыл глаза.
— Видимо, ты вечно будешь попрекать меня этим.
Боже, язык и впрямь ее враг! Она схватила его за руку.
— Нет! Это временное помешательство. Не обращай на меня внимания.
Уолгрейв улыбнулся:
— Невозможно. Твой костюм нельзя не заметить. Никогда не думал, что насекомые могут выглядеть столь эротично.
Радуясь, что маска скрывает ее пылающие щеки. Эльф, в свою очередь, окинула его взором.
— Признаться, этот костюм выгодно подчеркивает достоинства твоих ног… Боже!
Наконец-то девушка заметила предназначенный ей сигнал. Ненавязчиво задрапированная в черное, она не бросалась в глаза в полумраке бального зала на фоне пышных бархатных штанов. Теперь же длинная выпуклость в форме рога была отчетливо видна и не могла остаться незамеченной.
— Наши предки были жуткими хвастунами, не правда ли? — небрежно заметил он, но узкая маска не утаила румянца, выступившего на его щеках. — Вообще-то полезная штука. Например, отлично скрывает тот факт, что я увеличиваюсь и твердею от одного взгляда на тебя. Шелковые бриджи временами чертовски смущают.
— Зато о многом говорят. — Она пристально посмотрела на него. — Я скучала по тебе. Простоя… не знаю, каким ты вернулся.
Он взял ее руку и поцеловал.
— Думаю, стал лучше. Но разумеется, тебе самой предстоит делать выводы. Надеюсь, это не препятствует парочке поцелуев?
Она покачала головой:
— Такой пустяк можно позволить кому угодно.
— Да ну? Как я погляжу, дамочка, вы очень щедро раздаете свои милости. — С этими словами его губы заглушили ее протест.
Эльф расслабилась в его объятиях, наслаждаясь поцелуем, нежным и дружеским, как в прошлый раз, и сгорая от неистового желания, которое вызывал в ней этот мужчина.
Его руки неутомимо блуждали по шелку ее платья.
— Эта чертова штука способна сразить своим жалом мужчину, оса. Особенно если он воздерживался так долго… — Его ладони скользнули вверх, и большие пальцы принялись теребить соски, прикрытые только двумя слоями тончайшей ткани.
Эльф потянулась к нему, охваченная приступом страсти, но он сдержал ее порыв, крепко прижав к себе:
— Нет. Наши беспутные тела способны довести нас до безумия. Мы должны поговорить.
144 
