Последние отзывы

  103  

– Уверена. Точнее будет сказать: я не могу дождаться этого момента. Мне не терпится плюнуть в лицо Бидермейеру. Что же касается того, зачем они снова меня забирали в лечебницу, – сколько я об этом ни думала, так и не смогла найти ни одной разумной причины. А теперь дайте-ка мне позвонить этим троим.

Салли взяла телефон и стала набирать номер. Ждать не пришлось ни секунды, мать подняла трубку на первом же гудке.

– Мама? Это я. Я хотела узнать, можно ли мне зайти? Мне нужно с тобой поговорить. Да, прямо сейчас. Тебе это удобно?

Салли медленно нажала рычаг телефона. Потом начала набирать номер Скотта. Квинлан слегка коснулся ее руки своей и покачал головой.

– Нет, я думаю, остальных участников пьесы мы встретим у твоей матери.

– Джеймс прав, – поддержал его Диллон. – Если же там никого не будет, мы поговорим с ней одной. В любом случае нам это необходимо. Нам нужно точно знать, какую роль играет в нашей драме миссис Сент-Джон.

– Да, Джеймс прав, – согласилась и Салли, с трудом сглотнув комок в горле. – Остальные будут на месте. Но все равно знайте – она пыталась меня защитить. В этом я готова поклясться жизнью.

Джеймсу страшно хотелось ее обнять, но он этого не сделал. Он смотрел, как она сморгнула слезы и промолчала, пока вновь не овладела собой. Да, в выдержке Салли не откажешь.

Спустя десять минут Джеймс постучался в дверь дома Сент-Джонов дверным молотком в форме головы грифона.

Дверь открыла сама Ноэль Сент-Джон. На ней было бледно-голубое шелковое платье. Волосы – чуть светлее, чем у Салли, – были закручены в аккуратный пучок. Она выглядела элегантно, но была очень бледна и казалась напряженной. После короткого колебания она протянула обе руки навстречу дочери. Салли не шелохнулась. У Ноэль Сент-Джон был такой вид, точно она вот-вот расплачется. Она уронила руки, и они печально повисли вдоль ее тела.

Потом Ноэль быстро заговорила, причем слова вылетали чуть ли не все одновременно, словно ей не терпелось выговориться как можно скорее.

– Ах, Салли, ты пришла! Я так волновалась! Когда позвонили дедушка с бабушкой, я просто не знала, что делать. Входи, дорогая, входи скорее! Сейчас мы все уладим.

Тут она заметила на заднем плане Квинлана.

– Вы?

– Да, мадам. Могу я тоже войти?

– Нет, не можете. Салли, что происходит?

– Что ж, мне очень жаль, но, если не войду я, не войдет и Салли.

Ноэль казалась растерянной. Она перевела взгляд с Салли на Джеймса и обратно, потом покачала головой.

– Все в порядке, Ноэль. Позволь нам войти.

Она снова покачала головой.

– Но он же из ФБР! Я не хочу, чтобы он находился в моем доме! Он уже здесь был, еще с одним агентом, и они осматривали дом, пытаясь найти тебя. Мне не понятно, как ты можешь желать, чтобы он был рядом с тобой? Это же бессмыслица. Ведь он тебя обманывает! Использует в своих целях. С ним ты будешь чувствовать себя еще более смущенной.

– Смущенной? Нет, Ноэль. Я не испытываю по этому поводу никакого смущения или растерянности.

– Но, Салли, когда мне позвонили родители, они сказали, что он пришел сразу за тобой и что ты заявила, будто знаешь, что он вот-вот появится. Еще, помню, ты сказала, что он очень умный. С маминых слов я поняла, что ты хочешь убежать и где-нибудь скрыться. То же самое ты говорила и мне. Так почему же сейчас он с тобой? Почему ты хочешь быть с ним вместе?

– Он меня поймал. Я – любитель, а он – профессионал. И можешь мне поверить, ты тоже захочешь, чтобы он был со мной. Салли сделала маленький шажок вперед и слегка коснулась пальцами руки матери.

– Да, это я мадам, «очень умный», это про меня. Специальный агент Джеймс Квинлан. Польщен, что вы меня помните.

– Я бы предпочла не помнить вас, сэр, – сказала Ноэль, оглядываясь через плечо. Джеймс улыбнулся: теперь он точно знал, что в гостиной еще кто-то есть. Скотт Брэйнерд? Доктор Бидермейер? Или оба сразу? Он чертовски надеялся, что оба.

– Или мы идем вместе, или не идет никто, – подытожил Квинлан. – Здесь довольно холодно, так что решайте, мадам.

– Ну хорошо, хотя я по-прежнему не понимаю, почему вы оказались с Салли. Вы не имеете на это никакого права. Она – моя дочь, и она больна. Ни ФБР, ни полиция не могут ее задержать, потому что она психически неуравновешенна. За Салли отвечаю я. Я ее опекун, и я заявляю, что она возвращается в лечебницу. Это единственный способ обеспечить ее безопасность.

– Даже так? – Джеймс взглянул на Ноэль с удивлением. Она же смотрела так, словно с большим удовольствием влепила бы ему пощечину. – Лично мне она не кажется «психически неуравновешенной». Готов поклясться, она бы выдержала, если бы ее избивали резиновым шлангом или вырывали ногти. В мозгу Салли нет ни одной неуравновешенной клеточки.

  103