Последние отзывы

  55  

— Нет, не понимаю. Послушайте, все мы должны исполнять свой долг. В этой несчастной ситуации у нас остается единственный выход — вам придется стать моей женой. Будете хозяйкой Килдрамми в Шотландии и женой викария в Англии, у меня на родине. Я живу в городке Гленклоуз-он-Роуэн. Официально мой дом называется Старым Пасторатом, но все в округе знают его как Иден-Хилл-Хаус. — Какое романтическое название!

— Пожалуй, вы правы.

Он вдруг подумал, что, несмотря на бледность, она сегодня необычайно красива, когда сидит вот так, в его ночной рубашке, с разметавшимися по плечам мягкими локонами. Ее губы чуть приоткрылись, но с них не слетело ни звука. Тайсон ждал. Что-что, а это он умел. Не раз прихожанину требовалось довольно много времени, чтобы собраться с духом и признаться в совершенном грехе.

— Не могу. И вы это знаете, Тайсон. — Чего не можете? Выйти за меня? Не вижу, что еще следует предпринять в таком случае.

— Я не поступлю так с вами, — твердо возразила девушка. Она настолько разволновалась, что на щеках проступил слабый румянец. — Я приехала сюда потому, что боялась возвращаться в Велленс-Мэнор, тем более что Эриксон успел меня опередить. Мне казалось, что даже там я не найду защиты и он… Ладно, не стоит об этом. Я совершила огромную ошибку, явившись сюда и втянув вас и Мегги во все это. И теперь не позволю вам пожертвовать собой из-за моей глупости.

Тайсон улыбнулся спокойной, ясной улыбкой, обнажившей его ровные, белоснежные зубы и придавшей глазам живой блеск.

— Никаких жертв. Все это вздор и бессмыслица. Давайте лучше я расскажу вам о своих детях. У меня их трое:

Максу, самому умному и ученому, девять; Лео, который поет, как ангел, выкидывает фокусы, как дьявол, и часами стоит на голове, — семь. С моей дерзкой дочкой Мегги вы уже знакомы. Они хорошие дети, но вам, возможно, не захочется обременять себя тремя пасынками.

— Мегги рассказывала о Максе и Лео, — оживилась было Мэри Роуз, но тут же сникла и покачала головой. — Нет, вы просто не хотите меня понять. Тайсон, я бы горячо любила ваших детей хотя бы потому, что уже свыклась с мыслью о том, что своих у меня не будет. Нет, не стоит об этом. Вы зря упрямитесь.

— Интересно будет проверить, кто говорит на латыни лучше: вы или Макс.

— Скорее всего я. И читаю тоже.

— Кто был вашим наставником? Я почему-то не могу представить Донателлу с латинской книгой в руках.

— Очень старый пресвитерианский священник, который года три назад умер. Он передал приход своему преемнику, когда я была совсем юной, Бедный одинокий старик! Он многому меня научил, хотя, как почти все в округе, осуждал и мою мать, и меня. Однако согласился давать мне уроки и даже проповедовал — не столько из желания спасти мою душу, сколько из опасения забыть молитвы.

Углубившись в воспоминания, она мечтательно улыбнулась.

— Вернемся к теме нашей беседы, Мэри Роуз. Вы находите меня настолько неприятным? Считаете, что я ничем не лучше Эриксона Макфайла?

Мэри Роуз откинула одеяло и свесила ноги с кровати. Рубашка задралась до колен, и Тайсону снова полезли в голову греховные мысли. Коленей красивее он в жизни не видел. Недаром любовался ими, когда обтирал ее мокрой салфеткой.

Но Мэри Роуз уже встала. Подол волочился по земле, рукава свисали ниже пальцев на добрых шесть дюймов. Шагнув к Тайсону, она решительно ткнула его в грудь.

— Я хочу стоять с вами лицом к лицу! Не могу валяться в постели, словно несчастная, беспомощная жертва с синяком под глазом, женщина, которая, по вашему мнению, достойна только жалости. Вы не смеете приказывать мне, как поступать. Я не выйду за вас, Тайсон. Лучше поеду с Синджен и стану доброй нянюшкой. Буду говорить с окружающими исключительно на латинском.

— Нет, — бросил он, скрестив руки на груди. Последовала долгая пауза, и Мэри Роуз начало казаться, что Тайсон одумался. Что ж, она поступила благородно. И не важно, что отныне перед ней расстилается обширная пустыня, по которой придется брести до конца жизни. — Придется сделать оглашение. Думаю, порядок здесь такой же, как в Англии, — неожиданно сказал он.

Образ пустыни мгновенно исчез. Мэри Роуз схватила Тайсона за плечи и хорошенько встряхнула, но это было все равно что бить кулаками в стену.

— Вам опять станет плохо, — упрекнул он, не позволяя себе дотронуться до нее. Лучше держаться до конца. — Идите в постель, Мэри Роуз.

Она невольно улыбнулась.

— Тайсон, вы очень хороший человек. И глаз красивее ваших я никогда не видела, А рот.., нет, не стоило такое говорить. Послушайте, я не хочу быть причиной ваших несчастий. Страшно подумать, как вы будете потом жалеть! Я не навлеку на вас позор и бесчестье. Поймите, я незаконнорожденная! И тут ничего не поделаешь. Когда вы примете это как неоспоримый факт?

  55