Последние отзывы

  2  

— Сто пятьдесят квадратных метров, — вновь заговорил он. — С садом, камином, погребом и сараем. Большая редкость для Парижа. Как вы думаете, почему этот дом достался вам за гроши?

— Наверное, потому, что он в плачевном состоянии.

— А как вы думаете, почему его не снесли?

— Дом стоит в конце переулка и никому не мешает.

— И все-таки, hombre. За шесть лет ни единого покупателя. Вас это не встревожило?

— Дело в том, господин Веласко, что меня крайне трудно встревожить.

Адамберг одним взмахом мастерка соскреб остатки цемента.

— Предположим, это вас встревожило, — не отступал старик. — Предположим, вы удивились, что этот дом никому не приглянулся.

— Тут уборная во дворе. Кому это надо в наше время.

— Можно построить стену и соединить ее с домом, как это делаете вы.

— Я не для себя стараюсь. У меня жена и сын.

— Боже праведный, вы же не собираетесь поселить тут женщину?

— Пожалуй, нет, но они будут приезжать иногда.

— А она? Она-то не будет тут спать?

Адамберг нахмурился. Старик положил ему руку на плечо, стараясь привлечь его внимание.

— Не надейтесь, что вы сильнее всех, — сказал он, понизив голос. — Продайте дом. Это выше нашего разумения. Есть вещи, нам недоступные.

— Какие именно?

Лусио пожевал потухшую сигарету.

— Видите? — спросил он, подняв обрубок правой руки.

— Вижу, — уважительно ответил Адамберг.

— Я лишился руки в девять лет, во время гражданской войны.

— Понимаю.

— А она все равно чешется. Чешется отсутствующая рука, шестьдесят девять лет спустя. В одном и том же месте, — объяснил старик, указывая на точку в пустоте. — Мама знала почему — меня туда укусил паук. Я потерял руку, не дочесав укус. Он и сейчас зудит.

— Да, конечно, — сказал Адамберг, беззвучно помешивая раствор.

— Потому что он не закончил своего существования. Понимаете? Укус требует своего и мстит. Вам это ничего не напоминает?

— Звезды? — предположил Адамберг. — Они продолжают светить несмотря на то, что давно погасли.

— Ну, допустим, — удивленно согласился Лусио. — Или чувство — например, парень все еще любит девушку, или наоборот, хотя между ними все кончено. Улавливаете ситуацию?

— Да.

— А почему парень по-прежнему любит девушку, или наоборот? Как это объяснить?

— Не знаю, — терпеливо признал комиссар.

Улучив момент между порывами ветра, мартовское солнце ласково согревало спину — Адамбергу очень нравилось строить стену в этом заброшенном саду. Лусио Веласко Пас может болтать сколько угодно, его это не смущает.

— Просто чувство не закончило своего бытия. Эти вещи существуют вне нас. Надо подождать, пока что-то завершится, то есть дочесать до конца. Если умрешь, не поставив в жизни точку, произойдет то же самое. Убиенные шатаются в пустоте, и мы чешемся из-за всяких выродков.

— Укусы паука, — сказал Адамберг, возвращаясь на круги своя.

— Привидения, — серьезно поправил его старик. — Догадываетесь теперь, почему никто не захотел покупать ваш дом? Потому что он с привидениями, hombre.

Адамберг доскреб цемент из лотка и потер руки.

— А что такого? — сказал он. — Я не против. Я привык к вещам, которые от меня ускользают.

Лусио вздернул подбородок и грустно взглянул на Адамберга:

— Ты сам, hombre, не ускользнешь, если будешь умничать. Что ты себе воображаешь? Что ты сильнее ее?

— Ее? Это женщина?

— Это призрак из стародавнего века, с дореволюционных времен. Зловредная старуха, тень.

Комиссар медленно провел рукой по шершавой поверхности камня.

— Да ну? — вдруг задумался он. — Тень?

II

Адамберг варил кофе в новой необъятной кухне, где все еще чувствовал себя не в своей тарелке. Солнечный свет, проникая сквозь окна в мелком переплете, падал на старинные матовые красные плиты — из стародавнего века. Запах влажности, горелого дерева, новой клеенки, что-то, если вдуматься, схожее с ароматом его домика в горах. Он поставил на стол две разномастные чашки, прямо на высвеченный солнцем прямоугольник. Его сосед сидел прямо, единственной рукой сжимая колено. Широченная лапа, способная удушить быка, казалось, удвоилась в объеме, чтобы возместить отсутствие второй руки.

— Не найдется ли у вас чего-нибудь выпить, извините за беспокойство?

Пока Адамберг рылся в поисках спиртного в еще не разобранных после переезда коробках, Лусио окинул сад подозрительным взглядом.

  2