Особенно,... 
38 
— Он просто прелесть, Колин, — сказала она, соскакивая со своей лошади. — А тут есть конюшня для наших лошадей?
Они сами отвели лошадей в стойла и накрыли их попонами, потом расплатились с кучером и взяли из кареты свои дорожные сундуки и чемоданы. Синджен пребывала в таком возбуждении, что говорила без умолку, не в силах остановиться. Она то и дело задирала голову, взглядывая на Эдинбургский замок (Эдинбургский замок — знаменитая крепость, возведенная на вершинах крутых базальтовых утесов, возвышающихся над Эдинбургом.), стоящий на вершине холма, и восклицала, что много раз видела писанные с него картины. Теперь же она видела его воочию, весь окутанный сизой дымкой, и от восторга не находила слов — такое ощущение мощи и незыблемости исходило от этой громады. Колин только молча улыбался, дивясь ее восторгам. Он чувствовал, что устал, нескончаемый мелкий дождь навевал тоску, хотя он с детства привык к такой погоде, а замок — что ж, это, конечно, грозная крепость, но она просто стоит без дела, нависая над остальным городом, и какой может быть от нее прок?
Дверь им отворил Энгус, старый слуга, прослуживший семейству Кинроссов всю жизнь.
— Ох, милорд, — проговорил он. — О Господи, смилуйся над нами, грешными. Ох, и барышня тоже здесь, с вами. Ох, так оно еще хуже, совсем беда, беда-то какая!
Колин замер на пороге. Он боялся узнать, в чем дело, но все же спросил:
— А откуда ты прознал про эту барышню, Энгус?
— Ох, Господи, спаси и помилуй, — сказал Энгус и стал рвать свои седые волосы, прямые, длинные пряди которых свисали по обе стороны его круглого лица.
— Надеюсь, вы не против, что я позволил себе зайти? Ваш слуга не желал впускать меня, но я был настойчив, — произнес Дуглас Шербрук, появляясь за спиной Энгуса. Он улыбался, не разжимая зубов. — Ну, входи же, окаянный ублюдок, чего стоишь? А тебя, сестрица Синджен, я скоро угощу хорошей оплеухой.
Синджен взглянула на своего рассвирепевшего брата и улыбнулась. Это далось ей нелегко, но она все же сумела изобразить на лице улыбку, потому что появление Дугласа вовсе не было для нее неожиданностью. А вот Колин явно изумился, это заметно по его виду. А ведь она его предупреждала, черт бы побрал его твердолобость! Она сделала шаг вперед.
— Привет, Дуглас. Прости меня, пожалуйста, за то, что я причинила тебе столько беспокойств, но я боялась, что мне не удастся тебя убедить. Знаешь, ты бываешь очень несговорчивым. Добро пожаловать в наш дом. Да-да, Дуглас, в наш дом, потому что я теперь замужем, и притом во всех смыслах, которые вкладывают в это слово. Так что если в твои планы входило аннулировать наш брак, то можешь об этом забыть. И я была бы тебе признательна, если бы ты отказался от попыток убить моего мужа, потому что я слишком молода, чтобы быть вдовой.
— Тысяча чертей! Так я тебе и поверил! — Рядом с Дугласом стоял еще один ее брат, Райдер, и вид у него был самый кровожадный. Этот был красен до корней волос в отличие от Дугласа, который, будучи взбешен, никогда не краснел и не жестикулировал, а просто стоял как столб и орал. — Значит, это и есть тот самый гнусный охотник за приданым, который украл тебя из-под носа Дугласа?
— Да, это он, — процедил Дуглас сквозь зубы. — Тысяча чертей, какой он тебе муж? Прах тебя возьми, Синджен, у вас не было времени обвенчаться. Мы с Райдером гнались за вами во весь опор. Ты врешь, Синджен, признайся, что ты нам все наврала, и мы прямо сейчас же поедем с тобой обратно в Лондон.
Колин наконец вошел в свой дом и вскинул руки:
— Замолчите все! Джоан, отойди. Если твои братья хотят убить меня, они это сделают, сколько бы ты ни пыталась защитить меня, потрясая перед ними своими юбками. Энгус, пойди приготовь нам что-нибудь из еды и напитков. Моя жена хочет пить, и я тоже. Джентльмены, или убивайте меня прямо здесь, или пойдемте в гостиную.
В этой сцене так явственно проступали уже знакомые черты, что Синджен невольно улыбнулась:
— Вся разница в том, что здесь нет подставки для тростей.
Однако эта фраза нисколько не отвлекла внимания Дугласа. Он по-прежнему взирал на Колина холодно и высокомерно, и вид у него был непреклонный, как у палача.
— Райдер, позволь представить тебе моего мужа, Колина Кинросса. Как видишь, он умеет орать так же громко, как ты или Дуглас, и внешне немного похож на Дугласа, только он красивее, остроумнее и у него больше здравого смысла.
— Вздор!
— Откуда тебе знать, вздор это или не вздор? Ведь ты его впервые видишь. Колин, позволь представить тебе моего брата Райдера.
38 
