– Нет-нет, Франческа. Просто малыша пора кормить.
– Я думаю, ему придется немного подождать, не правда ли? – отозвалась она не без сарказма, взглянув сначала на Брунетти, а затем на женщину, которую называла «мамой». – Если вы, конечно, не хотите, чтобы я кормила его грудью при нем.
Женщина, неопределенно хмыкнув, крепко прижала к себе ребенка. Дитя (Брунетти так до сих пор и не смог определить, мальчик это или девочка, все малыши были для него на одно лицо) продолжало внимательно его рассматривать, затем повернулось к бабушке и рассмеялось, пуская слюни.
– Думаю, мы вполне можем подождать минут десять, – сказала женщина и с этими словами покинула комнату, сопровождаемая заливистым смехом малыша.
– Это ваша мать? – спросил Брунетти, хотя совершенно не был в этом уверен.
– Свекровь, – бросила она, – так что еще вы хотели узнать о Роберто?
– Не приходило ли вам тогда в голову, что кто-то из его друзей мог замыслить нечто подобное, а затем осуществить свой план?
Прежде чем ответить, она снова откинула со лба прядь непослушных волос.
– А вы мне скажете, зачем вам все это нужно? – спросила она, забыв о своих прежних манерах и став на миг похожей на обыкновенную девчонку, которой нет еще и двадцати.
– Скажу, если вы ответите на мой вопрос.
– Ну, не знаю. Я до сих пор встречаюсь со многими из его прежних знакомых и не хочу говорить ничего такого, что могло бы… – Не закончив фразу, она многозначительно взглянула на Брунетти: догадайтесь, мол, сами, что я хотела сказать.
– Мы нашли тело, которое вполне может оказаться телом Роберто, – сообщил Брунетти, намеренно воздерживаясь от комментариев.
– Тогда… это едва ли похоже на розыгрыш, – заметила она.
Брунетти улыбнулся и кивнул, давая ей понять, что он полностью с ней согласен. Он подумал, что не стоит говорить ей о том, как часто подобного рода шутки приводят к непредсказуемым, катастрофическим последствиям, свидетелем которых ему не раз приходилось бывать.
Опустив глаза, она принялась внимательно изучать ноготь на указательном пальце правой руки, левой рукой отрывая заусеницы.
– Роберто всегда говорил, что его отец больше любит его двоюродного брата, Маурицио. Потому-то он так себя и вел – он просто хотел, чтобы отец обратил на него внимание.
– А как он себя вел?
– Ну, то и дело ввязывался во всякие неприятности в школе, грубил учителям, в общем, ничего особенного. Но однажды он подговорил приятелей завести машину без ключа, замкнув нужные провода, и угнать ее. Все было продумано: Роберто в это время находился в машине; они как раз остановились перед одним из его офисов в Местре. Роберто сидел на пассажирском сиденье и отвлекал отца разговорами, – все было задумано так, чтобы тот не подумал, что забыл оставить ключи в замке зажигания или кому-то их одолжил.
– Что же произошло дальше?
– Они прокатились до Вероны, оставили машину на одной из платных стоянок и вернулись домой на поезде. Машину нашли только через несколько месяцев, и пришлось вернуть деньги, выплаченные по страховке, да еще заплатить за стоянку.
– А как вы узнали об этом, синьора?
Слегка помедлив, она наконец произнесла:
– Роберто мне сказал.
Брунетти с трудом поборол в себе желание спросить, когда он ей это сказал. Вместо этого он задал другой вопрос, куда более важный:
– Это были те самые приятели, любители приколов?
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду инсценировку похищения.
Она снова принялась изучать свой ноготь.
– Я этого не говорила. И если нашли тело, о чем тут говорить? Тут уж не до приколов.
Брунетти оставил ее слова без внимания и, немного погодя, спросил:
– А вы не могли бы назвать мне их имена?
– Зачем?
– Мне хотелось бы с ними поговорить.
Сначала Брунетти подумал, что девчонка откажется ему отвечать, но она вдруг выпалила:
– Карло Пианон и Марко Сальво.
Имена были знакомы ему из материалов дела. В полиции полагали, что похитители имели в виду именно их, говоря, что свяжутся по телефону с кем-то из близких Роберто, ведь Карло и Марко считались его лучшими друзьями. В момент похищения оба находились в Лондоне, посещали курсы английского языка.
Поблагодарив Франческу за предоставленные имена, Брунетти спросил:
– Вот вы сказали, что решили расстаться с Роберто, потому что у него были странные друзья. А другие причины были?