Особенно,... 
74 
– А когда он издохнет,– продолжал эльф,– я соберу эти грибочки и сварю в молоке… М-м-м! Отличный получится супчик! Как думаешь?
– Я наркотиками не увлекаюсь,– скривилась Карина.
– А я тебе и не предлагаю,– отрезал Ротгар.– Это блюдо персонально для меня. А на десерт… Угадай, что у меня будет на десерт?
Внезапно Ротгар умолк. Несколько мгновений в лопарском поселении царила тишина. Потом Карина услышала нарастающий рокот моторов.
– Это они! – сказал Ротгар.– Прибыли в самое время. А теперь беги, полукровка. Отправляйся к ним. Ты знаешь, что делать.
«Убежать,– думала Карина, легким шагом спускаясь с противоположного склона холма.– Самое умное, что я могу сделать, это сбежать». Что будет, если ловушка не сработает? Если Хищник окажется проворнее высшего ши?
Тогда и он, и Охотник будут знать, что она тоже была здесь. Что если Охотник станет выслеживать ее персонально? Конечно, у нее есть какое-то время – пока Хищник будет поглощать Ротгара, но потом… Нет, теперь у Карины нет выбора. Теперь ей придется прислуживать высшему ши, пока всё не закончится. А потом…
О том, что будет потом, Карина не думала. И так знала: ничего хорошего в том, что ее ждет, нет.
* * *
Дима лежал на полу в номере Ротгара, на том же месте, где его поразила «эльфийская стрела». Под Димой был ковер с длинным мягким ворсом. Лежать на таком ковре приятно и удобно, но Диме было все равно. Ковра он не чувствовал. Ни ковра, ни собственной спины.
То, что он испытывал, будучи скован заговором Карины, было просто нирваной в сравнении с его теперешним положением. Схожие чувства, вероятно, испытывает человек с перебитым хребтом. Хотя почему схожие?
«Просто перебей ему позвоночник»,– сказал Ротгар.
Что если это не образное сравнение, а всё – понастоящему, и Карина действительно сломала ему спину?
Думать о таком не хотелось. Лучше умереть, чем такое. Дима знал, что сломанный позвоночник – это всё. Жуткая боль, полная беспомощность и медленное умирание на больничной койке.
Когда ударила «эльфийская стрела», Диме было очень больно. Но сейчас боли не было. Хорошо это или плохо?
Дима не знал.
Умирать нельзя. Дима не имеет права умирать. Ведь он предал Карлссона. Не по злому умыслу, а по глупости, но какая разница? Теперь эта сволочь сид поймает Карлссона в ловушку и опять будет пытать. Один раз такое уже случилось, но тогда Диме с Лейкой удалось вытащить Карлссона из клетки. Теперь спасать тролля некому. Ротгар замучает его и Хищника, а потом доберется до Кати…
Уныние, ощущение беспросветности и бесполезности собственного существования сковывали сознание и волю – единственное, что у Димы оставалось.
«Надо разозлиться»,– подумал он.
Но разозлиться – не получилось. Апатия овладевала Димой.
«Сосредоточься,– велел он сам себе.– Ты еще жив. И вполне возможно, этот паралич – всего лишь гипноз. Если это гипноз, то можно заставить себя двигаться. Воля человека сильнее злого колдовства. Воля и вера».
Веры у Димы было маловато, он это понимал. Но сдаваться нельзя. Гипноз – это всего лишь внушение. Они заставили Диму думать, что он парализован. Он представляет, что парализован, хотя на самом деле ничто не мешает ему встать.
Сейчас он встанет и пойдет…
Ничего не получилось. Дима по-прежнему лежал на ковре и глядел в потолок, не в состоянии пошевелить даже глазными яблоками.
«Ладно,– подумал Дима.– Попробуем постепенно».
Начнем с дыхания.
Сейчас Дима не чувствовал, что дышит, но он определенно дышал, иначе уже умер бы.
Итак, представляем себе дыхание. Представляем, как расширяется грудная клетка, как воздух втекает внутрь, наполняет легкие, всасывается в кровь…
Дима по-прежнему ничего не чувствовал, тем не менее что-то происходило. Апатия немного отступила, зато очертания светильников на потолочной панели почему-то начали расплываться.
Дима не знал, хорошо это или плохо, но продолжал свой аутотренинг, и даже внес в него поправку. Теперь вместо «спокойного дыхания» он представил более интенсивное. Мощный плавный вдох, короткая задержка, резкий выдох… Такому дыханию учили на тренировках. Концентрация и пробуждение боевого духа…
Источники света совсем расплылись, превратившись в концентрические размытые круги. Эти круги «плавали» над Димой, вызывая нечто вроде головокружения (хотя какое может быть головокружение у того, кто не чувствует головы?), и тут Дима мигнул. По собственной воле.
74 
