36 
– Да, очень… Только не кончай в меня, – прошептала она.
– Хорошо…
Через минуту Ника поднялась с дивана и пошла в ванную. Вернувшись оттуда, она набросила на плечи Володину рубашку, присела на край дивана, на котором все еще лежал Володя, правда, уже натянувший брюки, и закурила. Хмель прошел совсем. Остались только горечь и отвращение к себе.
– Тебе действительно было хорошо? – спросил Володя, садясь рядок.
– Да.
– Мне показалось, что ты плакала.
– Тебе показалось, – у нее снова навернулись слезы на глаза.
– Теперь не кажется, – он повернул ее к себе. – Что с тобой?
– Володенька, если бы ты знал… – она бросила сигарету и расплакалась.
– Что? Что я должен знать? – он смотрел на Нику почти испуганно. – Ты не была ни с кем?
– Была, – Ника поднялась с дивана, подошла к «стенке», найдя нужную видеокассету, вставила ее в магнитофон и включила телевизор. – Тебе лучше это посмотреть. Рассказать я не смогу…
По экрану побежали кадры ее свадьбы: их счастливые лица, улыбки, Владислав, несущий ее к машине на руках. Потом пошла съемка, сделанная на следующий день на даче. Володя удивленно и почти испуганно смотрел на все это.
– Что это значит? – дрогнувшим голосом спросил он.
– Моя свадьба.
– Ты была замужем? – он растерялся.
– Я замужем.
– А твой муж?
– Ой, Володенька, я такого натворила! – Ника закрыла лицо руками, и ее плечи задрожали. – Я сама не знаю, что делаю!
Володя дал ей выплакаться. Он сел с ней рядом и тоже закурил. Вид у него был расстроенный и подавленный. Ника отняла руки от лица и вытерла глаза.
, – Так что случилось? – переспросил Володя. – Ты об этих проблемах говорила?
– Да… Понимаешь, я очень люблю его и в то же время я вытворяю такие вещи, что плохо и ему, и мне. Особенно после того, как у нас ничего не получилось с ребенком, я стала вообще невыносимой. Кончилось тем, что я ушла от него.
– Он плохо обходился с тобой?
– Наоборот. Не знал, с какой стороны подойти ко мне. Зато я могла говорить ему только гадости и обвинять его во всех бедах. Даже как-то ударила его…
– Где он сейчас?
– Я не знаю, – Ника горько вздохнула. – Из-за меня он поссорился с дядей и сыном и куда-то исчез. Никто не знает, где он. У него даже сотовый не отвечает…
– Почему ты не сказала этого сразу?
– Володя, а если я ему теперь не нужна? Я не смогу жить без него! Я уже не могу! – она разрыдалась.
– Не плачь, – Володя обнял ее и погладил по голове. – Как же ты теперь после того, что между нами было?
– Не знаю… Прости меня, я не хотела тебе делать больно…
– А себе? Если узнает твой муж?
– Он простит. Только бы мне его увидеть…
– А если он нашел другую женщину?
– Нет, – она покачала головой. – Если он с кем-нибудь будет, мне тоже все равно… Только бы он вернулся…
– Хочешь, поищем его завтра?
– Его уже искали. Его нет нигде… Я люблю его, Володя…
Ника снова горько заплакала. Никакие уговоры Володи на нее не действовали. Он окончательно растерялся и не знал, что теперь делать. За окнами начало сереть. Володя взглянул на часы. Было около половины седьмого. Зазвонил телефон.
– Ответь, – Володя тронул Нику за плечо.
– Не хочу… никого слышать не хочу…
– Вдруг это он. Ответь.
Ника сорвалась с места и бросилась к телефону. Звонил Эрик.
– Привет, солнце мое! – довольно бодро произнес он. – Я тебя не сильно разбудил?
– Я не сплю, – всхлипывая, ответила Ника.
– Ревешь?
– Какая тебе разница?
– Никакой. Твой благоверный тебя еще интересует?
– Где он?! Что с ним?!
– Утром будет на даче, потом приедет сюда, в офисе будет в полдвенадцатого. К десяти на дачу поедет Андрей. Сказать, чтобы заехал за тобой?
– Нет. Не надо…
– Ну, тогда пока. Извини за ранний звонок.
Ника повесила трубку и безвольно опустилась в кресло. К ней подошел Володя и присел перед ней на корточки.
– Что случилось? Что-то с твоим мужем?
– Сегодня он появится на даче. К десяти утра туда поедет телохранитель.
– Так в чем же дело? Позвони ему в половине десятого.
– Нет, – Ника покачала головой и решительно поднялась. – Я должна туда попасть раньше. Прямо сейчас.
– А если его там нет, что тогда?
– Ничего, я знаю код замка, а если перекодировано, то я подожду.
Ника начала одеваться. Володя взял брошенную ею рубашку и тоже оделся. Ника вышла в прихожую и посмотрела на себя в большое зеркало. Веки опухли от слез, глаза были красными.
36 
