Особенно,... 
95 
— В Гхийасе совсем другие понятия о трауре, — сказала Лиссина, стоя на пороге Корассона и натягивая перчатки.
Ее экипаж уже подъехал. — Королю Энрею устроят пышные похороны, и еще полгода весь двор будет в трауре. Мечелла, конечно, будет горевать гораздо дольше, но сейчас ей хуже всего. А у нас в Тайра-Вирте родственники усопшего скорбят лишь несколько дней, так что если Мечелла затворится в Корассоне, люди решат, что она преувеличивает свое горе. Но тут уж ничего не поделаешь.
Лейла вежливо кивнула, подумав, что ее собеседница мало что знает о горе. Теплые карие глаза Лиссины были полны сочувствия, но морщин на лице — в ее-то годы! — было меньше, чем у Верховного иллюстратора Меквеля. Такое лицо не создано для страданий. Вспоминая все, что ей было известно о жизни Лиссины, Лейла подумала, что беды тоже поняли это и обошли ее стороной.
Но уже в следующую секунду она устыдилась своих мыслей, потому что Лиссина тихонько вздохнула и пробормотала:
— Помню, когда умер мой Рейкарро.., через шесть дней мне надо было присутствовать на балу в честь короля Таглиса, а я и головы не могла приподнять… — Она с трудом сглотнула и тряхнула головой, на которой седина почти не оставила следов. — Эйха, это было давно. Присматривай за Мечеллой, Лейла. Напиши мне, если будет нужна моя помощь — я сразу же приеду.
Северин с Лейлой сидели в гостиной, прислушиваясь к безмолвию дома. Наконец Северин нарушил тишину:
— Она плачет не только о своем отце.
— Она то горюет, как маленький ребенок, то рыдает, как женщина, чье сердце разбито. Все кончено, Севи. Для них с Арриго нет никакой надежды.
Он взял ее руку и прижал к своему сердцу.
— Я чувствую себя виноватым. Ведь для нас с тобой все только началось.
— Я понимаю. Это так ужасно — быть счастливой, когда она… Я постараюсь выбрать момент и рассказать ей о нас. Может, это ее обрадует хоть ненадолго. Она пытается привыкнуть к тому, что потеряла и отца, и мужа. А я никак не свыкнусь с мыслью, что у меня теперь есть все.
— Ты правда любишь меня? — прошептал Северин. — Я все еще не могу поверить… Когда ты ночью пришла в мою комнату, как раз накануне известия о смерти короля Энрея, я…
— Ну что это за детский лепет, Севи, — ласково пожурила она его. — Я уверена, что всегда хотела полюбить кого-нибудь. Не знаю только, почему этим “кем-то” оказался именно ты!
— Я ведь серьезно, Лейла, — взмолился Северин. — Через двадцать лет мне исполнится сорок пять, и я буду глубоким стариком.
— Да? Через двадцать лет я могу стать бабушкой! Тебя не пугает мысль, что ты будешь предаваться любви с бабушкой? — поддразнила Лейла, прижимаясь к нему.
Через несколько минут Северин с сожалением оторвался от ее губ и спросил:
— Ты уверена насчет детей?
Она рассмеялась низким воркующим смехом.
— Да тебя чуть удар не хватил, когда я сказала, что хочу ребенка! Ты что, думаешь, я слишком стара для конфирматтио?
— Лейла! — предупредил он. Она скорчила гримаску.
— Ну хорошо. Я буду серьезной. Дело в том, что я сама хочу иметь детей, а не выполняю приказ Вьехос Фратос. Но только если ты будешь их отцом.
— Я всегда буду считать твоих детей своими и только своими, — торжественно поклялся Северин.
— Я постараюсь найти кого-нибудь умного, доброго, талантливого и похожего на тебя, — она потерлась носом о его щеку. — Когда мы были в Дрегеце, Мечелла сказала, что когда-нибудь я пойму, что это значит — хотеть ребенка. Она не знала только, что для меня это чувство означает желание видеть тебя отцом.
— Я так хотел бы…
— Нет, нет! — Она приложила палец к его губам. — Ты не можешь, ты иллюстратор. Возможно, наши сыновья тоже будут иллюстраторами. Давай думать только о том, что доступно. Например, о том, что мы будем счастливы с тобой до конца дней.
— Конечно. — Он крепче прижал к себе девушку. — Мы будем безумно, безоглядно счастливы.
— Безрассудно счастливы! — рассмеялась Лейла.
— Звучит это просто тошнотворно, — заявил Кабрал, появившись в дверях. — Заткнитесь, вы, оба, пока меня и впрямь не стошнило! Севи, отпусти мою сестру. Лейла, попробуй хоть на минутку перестать его лапать! Мечелла хочет нас видеть. Отонна говорит, она спросила, все ли уехали, а потом сказала, что хочет поговорить с нами в розарии.
Было тихое солнечное утро. Все они собрались в саду и ждали появления Мечеллы. Первый осенний ветерок, прохладный и свежий, шелестел в листве старых дубов. Зеленый бархат газона простирался до самого подножия стены, увитой словно кружевом белыми и желтыми розами. Воздух был напоен их тонким ароматом. И Мечелла, появившаяся на лужайке, была так же изысканна, как эти цветы, и так же невесома. Простое шелковое серое платье было сшито в пракансийском стиле, с заниженной талией; великолепные волосы заплетены в косу, переброшенную через левое плечо. Несколько дней назад Отонна по распоряжению Мечеллы выбросила все до единого платья, окраска которых хоть чуть-чуть напоминала сапфирно-голубой цвет до'Веррада.
95 
