Особенно,... 
59 
Найт поднялся и ваял с буфета графин с бренди. Она говорит правду. Странно, что всего после нескольких дней знакомства он знает ее, действительно знает ее.
— Я налью немного вам и себе. По-моему, нам необходимо подкрепиться.
Лили не отказалась. Она поднесла к губам стакан с превосходным бренди и сразу же почувствовала, как по телу разливается тепло. Как чудесно! Она никогда раньше не пробовала бренди и прямо сказала об этом Найту. Тот весело хмыкнул:
— Проверенный способ излечить все горести и беды. Именно поэтому, я думаю, джентльмены пьют его после обеда. Бренди помогает переварить пищу и придает сил перед встречей с компанией дам, ожидающих в гостиной.
— Как вы циничны!
— Давняя привычка, ничего не поделаешь, — весело ответил Найт, но тут же нахмурился.
— Что случилось?
— Эти двое. Вы уверены, что никогда не видели их раньше?
— Вряд ли. Нет, совершенно точно не встречала. Не имею ни малейшего представления, кто они.
— Но ведь вы тоже думали об этом, не так ли? Очевидно, они знали вас в Брюсселе. Может, это компаньоны вашего отца? Или Триса?
— Вполне возможно, — не покривив душой, ответила Лили. — После того, как Дакет захлопнул перед ними дверь, я поднялась наверх и наблюдала за обоими. Они долго стояли в парке, на противоположной стороне улицы. Омерзительные личности, явные завсегдатаи Ньюгейта, как говаривал мой отец. Что могло быть общего у него с этими негодяями? Или у Триса? Уверяю, ни мой отец, ни Трис не имели привычки нанимать убийц.
— Почему они назвали вас Лили Тремейн? Лили старалась не сделать ни одного лишнего движения, чтобы не выдать себя:
— Понятия не имею.
— Сразу возникает множество вопросов, не правда ли?
— У любознательного человека, возможно. Найт рассмеялся и неожиданно спросил:
— Чем занимался Трис? На какие средства содержал всех вас?
— Не знаю, он никогда не говорил мне, но… — выпалила Лили и тут же замолчала, тревожно уставившись на Найта, понимая, что он хитростью заставил ее проговориться и теперь она, кажется, едва не выдала больше, чем надо бы.
— Продолжайте, Лили. — Девушка молча покачала головой. — Что вы пытаетесь скрыть? Какое это имеет значение? Трис мертв, и не нам его судить. Должен признаться, вы сбиваете меня с толку. Лили.
— Ну, хорошо, — вздохнула она. — Если вам и в самом деле интересно, скажу, что у нас в семье всегда царили либо изобилие, либо почти нищета.
«Осторожно, Лили, ты прожила в том доме всего шесть месяцев».
Но она вспомнила предыдущие два года, когда Трис часто навещал ее и отца.
— Правда, изобилие случалось чаще, — добавила она. — В доме отца все было наоборот.
— Скорее голод, чем пиршества?
— Совершенно верно.
Господи, и это чистая правда. Если бы не Трис, ее с отцом давно бы вышвырнули из их маленького домика в Брюсселе и кто знает, чем бы все кончилось.
— Нищета или изобилие, — повторил Найт, задумчиво глядя в стакан. — Должно быть, вам нелегко приходилось, когда денег не хватало. Да и в доме отца тоже бывало невесело.
— Вероятно.
— Так вы не знаете, откуда Трис брал деньги?
— Не знаю… то есть… нет, это просто смехотворно, всего лишь такое чувство, что… но…
— Какое чувство? Пожалуйста, не бойтесь рассказать мне.
— Я понимаю, леди считают, что такие вещи, как деньги, неподходящий предмет для разговоров и обсуждений. Да и джентльмены, по всей вероятности, того же мнения.
— Ну а я так не думаю, поэтому можете выкладывать все, не стесняясь. Что вы пытались сказать?
Лили нахмурилась:
— По-моему, и отцу и Трису не было надобности нанимать убийц.
Это чистая правда, хотя иногда Трис исчезал на несколько дней, даже недели на две, не давая никаких объяснений и не предупредив, но обязательно возвращался с деньгами, и большими. Если кто-нибудь спрашивал, что он делал во время своих отлучек и куда ездил, Трис только смеялся и делал детям возмутительно дорогие подарки.
— Значит, по-вашему, Трис мог заниматься какими-то темными делами?
— Не знаю, — призналась Лили, пожимая плечами. — Вы просили сказать все, что я знаю, и я сказала. Больше мне ничего не известно.
— Вы когда-нибудь видели его с незнакомыми людьми? Того сорта, что приходили сегодня?
На лице Лили промелькнуло мгновенное удивление; она медленно кивнула:
59 
