17 
— Ушел, бестия! Как сквозь землю провалился!
И тут у них прямо из-под копыт порскнул в сторону белый комок.
— Стой! — Бояре помчались следом.
Андрей рванулся наперехват. Ушастый зверек нырнул под корни довольно высокого кустарника. Зверев пустил коня левее и по ту сторону едва не столкнулся лоб в лоб с детьми боярскими, насилу разминулись. Однако заяц исчез, только его и видели. Один из бояр не поленился спешиться, пошарил под кустами:
— Нету! И куда только делся, нечистая сила.
— Не, с соколами проще, — подъехал Друцкий. — Сокол сам дичь достанет, только спусти. А тут я и коня поворотить не успеваю, как вы уже умчались. За ловчими, что ли, послать?
Они начали выбираться из растущего выше стремени кустарника в поле, как вдруг краем глаза Андрей заметил внизу какое-то движение. Едва не разодрав губы коня, он рванул правый повод, повернул за косым, дал шпоры. Тот успел оторваться всего на десяток саженей и уйти далеко не мог, никак не мог — не будь он князь Сакульский!
— Ату, ату его, ушастого! — разворачивались позади него в погоню боярские дети.
— Давай, давай, родимый, — взмолился, уговаривая гнедого, Андрей. — Не дай сухим вернуться.
Скакун, тяжело дыша, мчался во весь опор, стаптывая молодые ветки и раздвигая грудью кусты.
— Давай, чуть-чуть осталось.
Косой, словно услышав предупреждение, резко повернул к старому высокому кусту, метнулся под корни.
— Шайтан! — Зверев, никуда не сворачивая, отпустил поводья и дал шпоры коню. Гнедой взметнулся, как стартующий «Миг», с шелестом проломился сквозь ветви, ударился передними копытами в снег — но под тонким настом оказалась земля, и скакун тут же прыгнул снова, уже через лежащее поперек пути деревце, помчался по низким кустам, меж которыми мелькала белая спина.
Позади послышался треск, ржание, крик — но охвативший князя азарт не позволил ему оглянуться. Гнедой скакнул, перелетая еще один куст, и приземлился аккурат рядом с прижавшим уши, мчащимся во весь опор зверьком. Косой метнулся было вправо, но не успел: едва не выпав из седла, Зверев наклонился вниз, взмахнул рукой, и вылетевший из рукава грузик кистеня опустился бедолаге точно между глаз. Беляк закувыркался, но Андрей успел поймать его за шкурку, подбросил вверх и перехватил левой рукой. Он потянул на себя поводья, предупреждая скакуна, что можно больше не торопиться, вернул кистень на место, взял обмякшую добычу за уши и поворотил назад.
К склону Золотого холма, оказывается, уже успели добраться остальные охотники, ехавшие кружным путем.
— Тут зайцев, как комаров летом! — гордо показал им добытую дичь Зверев, и под одобрительные выкрики кинул в чересседельную сумку.
Бояре, то и дело вставая в стременах, чтобы дальше оглядеться, начали разъезжаться по кустарнику, и вскоре у левого края поля уже разгорелась погоня.
— С почином, Андрей Васильевич, — поздравил Федор Друцкий. — Токмо где ты бояр моих потерял? Ужель из-за косого повздорили?
Князь Сакульский непонимающе вскинул брови, потом развернул гнедого, поскакал к месту удачной охоты. Навстречу уже выезжали боярские дети… Двое выезжали, один, хромая, шел следом.
— Что там, служивые?! — бодро поинтересовался княжич.
— Мерина прирезать пришлось, — сообщил один из всадников. — Ноги передние переломал среди корней. Через голову упал, да еще на боярина Семеновского. Хорошо, не сломал ничего.
— Вот проклятье! — вздохнул Зверев. — И конь вроде красивый был. Туркестанец?
— Все одно засекался[9] мерин, — махнул рукой Друцкий. — Оттого и оскопили туркестанца.
Андрей понял, что скакун был из княжеской конюшни. Похоже, косой смог вывести из строя одного из хозяйских телохранителей.
— Берегись!
Слева от них, высоко выбрасывая из-под копыт комья грязи, неслась конная лава. Всего семь всадников — но затоптать с ходу враз способны. Возглавлял «атаку» среднего размера беляк, решивший, что уйти от преследователей в поле будет проще, нежели в кустах. К счастью, увидев впереди новых врагов, он изменил свое мнение и повернул к ивам. Княжеские телохранители, не утерпев, понеслись следом. Андрей, поколебавшись всего секунду, тоже пустил гнедого во весь опор.
Косой — видимо, у них тут был практикум по избавлению от охотников — по знакомой дорожке лепетнул к старому кусту. Пока прочие бояре помчались вокруг, Андрей отпустил поводья, дал шпоры, знакомо взметнулся сквозь крону, тут же скакнул еще раз через поваленное дерево, прицелился взглядом в близкий комок — и тут услышал позади треск и громкие вопли.
17 
