Последние отзывы

  78  

— Ну что уставился, неудачник? Нравлюсь? Есть на что посмотреть? Только времени у нас немного. Дуй-ка быстрее в душ. От тебя воняет козлом и кладбищем. У меня был слишком тяжелый день, и я хочу мужика, пусть даже такого никчемного, как ты, Следак. А ну давай быстрее в душ!

Нет, это не видение. Слишком грубо и прямолинейно, нафантазировать такое Следак не смог бы. Да и такого тела он не смог бы представить себе в самых смелых мечтах. Молочно-белая кожа, а на ней цветут синие и зеленые татуировки, кельтские болотные лилии плавно огибают маленькие нежные груди с розовыми упругими сосками и уходят к животу и ниже, куда смотреть нельзя, но и глаз отвести не получается. Это Аня только что из горячей ванной склонилась над ним со свечой в руке в одном распахнутом банном халатике.

— Ты что, Аня? Девочка! Запахни халат! Побойся Бога!

— Это говорит мне человек, два часа назад вызвавший демона! Быстро в душ, слизняк!

— Да я тебе в отцы гожусь!

— Не годишься. Слишком слабый. Мы любили отца, но он нас отпустил. Ты сам все слышал. Больше никаких долгов, никаких привязанностей, мы созданы для любви. Вперед в душ, Следак. Тебе сегодня неслыханно повезло. Я собираюсь тебя поиметь.

Следак окаменел. Он столько раз занимался любовью с Аней в своих фантазиях, что возможность сделать это наяву испугала его до смерти. Ее бархатная кожа в цветах звала его. Если бы Аня молча села рядом и поцеловала его в губы, прижалась бы к нему худеньким телом, он бы точно не совладал с собой. Но когда она так агрессивно, грубо потребовала удовлетворения, Следак, несмотря на огромное желание, заупрямился:

— Я так не могу. Прости. Без любви, как животные. Мне так неинтересно. Я не Сатанюга, которого мы, кстати, даже не помянули.

— Брось, думаешь, я не вижу, как ты смотришь на меня? Не помню, как ты раздевал меня глазами три года назад? Думаешь, мы не видим все эти ваши масленые похотливые взгляды? В вашей главной книжке написано: согрешил в мыслях — значит, согрешил по-настоящему. А если грехи уравнялись, какой смысл отказывать себе в удовольствии? Я знаю, что слишком красива для тебя, но мы с сестрой созданы для любви — такова наша природа. Так в чем проблема? Займемся любовью, Следак. Секс — моя религия. Это и есть любовь. А то, что называешь любовью ты, — всего лишь привязанность. Отвратительное слово, не правда ли? Отдает веревками, насилием и наркотиками, которые ты так ненавидишь. Никто не может отказать богине. Посмотри, какая я…

Выслушай женщину и сделай наоборот. Сопротивляясь инстинкту, Следак закрыл глаза, и тут же маленькая, но сильная рука Ани легла на его живот и стала продвигаться ниже, а мягкие теплые губы коснулись его виска, горячее дыхание обожгло ухо, а потом еще более горячий, влажный язык коснулся ушной раковины. Аргументы к продолжению сопротивления у Следака стремительно исчерпывались. Долго он бы не продержался.

— Подожди! Сейчас уже вернутся Димон с Яной, а я хотел без них переговорить с тобой. Что вы собираетесь сделать со ЗЛОм?

— Черт! Следак, ты и правда дурак?

Аня отдернула руку и отпрянула от софы.

— ЗЛО по праву принадлежит нам. Отец вытащил его с того света ценой своей души только ради нас! Найдем что сделать. Поставим весь мир на колени. Вампиры — идиоты, возомнили себя богами и решили осчастливить человеческое стадо. Чушь! Это никому не нужно. Мне плевать на человечество. Пусть богачи покупают у меня ЗЛО за безумные деньги. Мы с Янкой будем жить в роскоши и постоянном удовольствии. Мы настоящие богини, вечно молодые, красивые и сексуальные, разве не так, Следак?

— Так, конечно так, — пролепетал Следак.

Он радовался отвоеванной передышке и не особо вникал в смысл Аниных слов.

— То-то. Мы и так богини по жизни. А когда вернем себе ЗЛО и вырвем из вампиров секрет абсолона, станем богинями настоящими — бессмертными и могущественными. Вот какая честь выпала тебе, Следак, а ты залег на софе, как сытый крокодил! Быстро в ванну! Еще эта дрянь где-то застряла с горячим крылатым мачо из Ада! Просто бесите меня все!

— Ты боишься за нее?

— За Янку? Да эта сучка любого демона уморит. Наверняка трахается с ним сейчас на каком-нибудь крутом черепичном скате. Ревную я, а не боюсь.

— Я никак не могу привыкнуть к вашей вульгарности и вообще к тому, что с вами стало за эти три года. Похоже, во всем виноват Барон, это из-за того похищения, вашу детскую психику травмировали. Я чувствую свою вину и сожалею.

  78