Последние отзывы

  36  

— Ни при чем, — кивнул Борис. — Может, в дом пойдем? Здесь кто-нибудь подслушать нас может, а поговорить следует. Ведь вернуться они могут, тогда…

— Что ты делал у колодца? Что внизу?

— Умруново логово, — опять сразу ответил Борис. — Ходил я туда смерть его искать… Искал тебя, да не нашел, пришлось одному. Эх, не в первый раз — а все без толку.

Олег покашлял в кулак. Он-то ожидал, что староста будет отпираться, может, даже схватится за оружие… Но вместо врага ведун получил очередного ненадежного союзника.

— Глеб говорил, что ты с чародеем в сговоре! — попробовал снова надавить Олег. — Отчего он тебя не трогает? И что за сапоги у тебя в сундуке?

— Можно так поглядеть, что и в сговоре, — вздохнул Борис. — Коли грех это — руби мою голову, но как иначе деревню отстоять? Сходи в Овражки — ежели цел останешься, то поймешь, о чем я говорю. Нет там больше ни единой человеческой души, всех сделал умрун оборотнями да упырями, все ему служат. И от нас многие там теперича… А Озерцы еще живут, и все оттого, что согласился я чародею помочь.

— В чем же твоя помощь?

— Что через слуг своих прикажет, то и делаю… — неопределенно буркнул Борис, пожав плечами. — Вот, тебя приютил, на работу нанял.

— Меня Глеб позвал! — Олег, стараясь не поддаться гневу, подошел к старосте, прижал кончик сабли к его груди. — Что еще делал, отвечай?

— В колодец спускался, — признал Борис. — Не простой у нас холм, не простое место. Там, внизу, умрун силу свою черпает, из волшебного ключа. Но сам к нему приближаться не смеет, охраняют тот ключ от нечисти подземные духи. А я, значит… Я спускался, из ключа мертвой водицы набирал.

— Что еще за мертвая водица?!

— Откуда я знаю? — взмолился Борис. — Мне бы живым остаться да деревню уберечь! Вода как вода, я ее к срубу внизу поднесу, а эти, слуги его, что из сыновей моих вышли, ведра наверх поднимали да в лес уносили! Может, она и не мертвая, я же не стал ее пробовать. Зато в Озерцы оборотням хода нет.

— А Глеб иначе говорил! — вспомнил Олег, поворошил саблей старостову бороду. — Говори все, иначе смерть тебе придет лютая.

— Все я тебе говорю, без утайки, — вздохнул Борис. — Ярилой клянусь, забытым нашим богом… И раньше бы рассказал, да не мог времени улучить, чтобы наедине потолковать. А сегодня искал тебя…

— Глеб говорил, ты смерти моей просил у чародея!

— Глебу не верь! — взвизгнул Борис и попятился, прижался к стене дома. Из окошка высунулась перепуганная старуха и тихонько завыла. — Ты же видел: он на торг ездит! Один из всей деревни, остальные — овражковские! А нам за мостик ходу нет, волки его охраняют. Как же ты Глебу веришь?

Олег опустил саблю, бросил короткий взгляд вниз с холма, на Еловый лес. Оттуда как раз вышли четверо молодцов с луками за плечами, быстро зашагали к деревне. Поблескивал на солнце шлем.

— Видишь, идут… — с ненавистью прошипел староста. — Детки мои! Пошли однажды сыновья мои в лес, да и не вернулись. А через год вдруг пришли — все на одно лицо. Раньше тоже были похожи, да не так… А еще волосы у них разные, словно в насмешку! Тот, что в шлеме, минувшей осенью в колодец упал, голову разбил, мозги по камням расплескал. Дырка с тех пор не зарастает, а ему хоть бы что. Шлем, вишь, носит… Выручи ты нас, Олег, убей чародея!

— Как же я его убью, если вы все ему помогаете?! — возмутился ведун. — Не носи ему воды из ключа! И что там за подземные духи? Почему тебя не трогают?

— Я их и не видел никогда, — пожал плечами Борис. — Видать, не положено им обычных людей трогать.

— Обычных людей… — задумчиво повторил Олег, поглядывая вниз. — Вот что, дай руку!

Он быстро достал крест, приложил к трясущемуся запястью старосты. В глазах Бориса ничего не изменилось — значит, ожога не было. Но ведун вдруг почувствовал в крестике легкое, едва уловимое тепло. Олег отошел к колодцу, тепло чуть усилилось… Крестик старался, но в висящем над Озерцами мареве чужой магии мог немногое. Запястье, видимо, слишком уж притерпелось к изменению температуры. Выудив из кармана куртки бандану, Олег примотал крест ко лбу.

— Как с волками справиться, как мне Еловый лес пройти? Говори немедля, Борис! Да не солги, я ведь вернусь.

— Ночью они не охраняют лес, — быстро сказал староста. — Видать, обращаются в кого-то… Не ведаю. Но оборотни — те, что босые, — там остаются. Днем же в Овражках живут, почти как люди.

  36