9 
- Тебе бы хотелось такого? - Стефан проговорил это с набитым ртом.
- Чего? - рассеянно переспросил я. - Ах да, ты имеешь в виду побои? Едва ли. Если, конечно, в них нет примеси эротики. А тебе?
- Я бы в ответ сам навешал Сабине оплеух.
- Кстати, она читала ту статью. С большим интересом.
- Где? У тебя? - Стефан выпятил челюсть и мотнул головой в мою сторону.
- Где же еще?
- Верно, такую ерунду читают только у парикмахера. Сам-то ты зачем это читаешь? Тебе что, интересно?
- Такие вещи читают многие люди, обоего пола.
Иногда мир Стефана кажется мне ужасно простым. Он признает специальные журналы по юриспруденции, а также солидные немецкие газеты. О легкомысленных журнальчиках и тому подобном чтиве он имеет такое же слабое представление, как и о хорошей художественной литературе.
- Глянцевые журналы мне здорово помогают, - терпеливо пояснил я. - Например, пару месяцев назад в «Вамп», среди прочих новинок, назвали и мою серию по уходу за волосами. Это золотая информация, без преувеличения тебе говорю. Я тут же заметил результат.
- Дорого тебе обошлось такое упоминание?
- Это редакционный сюжет, не реклама, так что информация мне ничего не стоила. Ну, не считая одного приглашения и нескольких пробных флакончиков. По сути, тут мне помогли приятельские отношения с редакторшами.
- Больше ничего?
Стефан начинал действовать мне на нервы.
- Журналистки пользуются у тебя скидками?
- Нет. Редакторши тоже не пользуются.
- Почему же тогда они пишут о твоем зелье?
- Потому что у меня качественная продукция. Потому что считают, что о ней стоит написать.
Стефан вытер губы, потом все лицо и, смяв салфетку, положил ее на тарелку.
- Не сердись на меня. Мне пора. - Он порылся в сумочке, висевшей на поясе, отыскивая бумажник.
- Не ищи. Я угощаю.
- Спасибо, Томас. - Теперь он чувствовал себя обязанным непременно сказать мне что-нибудь приятное. - Скажи-ка, как дела у твоего нового друга, как там его… - Стефан задумался, припоминая имя. В реестре его памяти мой русский приятель пока еще не закрепился.
- Алеша.
- Совершенно верно.
- Если бы я знал, - буркнул я. Отвечать мне не хотелось.
- Завтра утром будем бегать?
- Созвонимся.
Стефан потрепал меня по плечу и зашагал в сторону Одеонсплац - его контора там прямо за углом - вероятно, на встречу с побитым мужем. Я обсасывал ломтик лимона и размышлял, что агрессивные бабы встречаются чаще, чем мы думаем. Александра тоже была властной особой и, когда ссорилась с Холгером, швыряла в него тарелки. В семейной жизни она явно была не такой кроткой и покорной, как у меня в салоне, в парикмахерском кресле. В чем тут дело? Как это объяснишь?
Женщина, сидевшая за соседним столиком, уже ушла. Остался лишь новый номер журнала «Вамп», уже августовский. Теперь, когда пресса принялась мусолить убийство, смерть Александры Каспари принесет издательству увеличение тиража.
Мысленно я перебрал все, что говорилось сегодня до полудня. Никто даже не обмолвился о новом любовнике Александры. Неужели я был единственным, кто знал про ее шуры-муры с кем-то из коллег? А точнее, с кем-то из сотрудников журнала «Вамп»?
Я выудил пальцем из стакана последний кубик льда и сунул его себе за шиворот. Через несколько секунд он расплавился на горячей коже.
4
Сначала я увидел лодочки на низком каблуке, они двигались в такт русской рок-музыке - с компакт-диска, который Алеша привез мне из Москвы. Больше я ничего не мог разглядеть, не вывихнув шею, - в это время я как раз наклонился, потому что филировал Теадоре кончики волос. Теадора забеременела почти в сорок и через неделю-другую ожидала двойню. Гормонотерапия и искусственное оплодотворение вызвали настоящий близнецовый бум среди сорокалетних клиенток. С начала беременности Теадора сменила высокие каблуки на обувь на плоской подошве и заработала с непривычки растяжение связок. Теперь ходила с палочкой, но и при этом была на полголовы выше своего азиатского супруга.
Незнакомая женщина, обладательница лодочек, спрашивала меня. В ее каштановых волосах осветлены несколько прядей - без всякой фантазии, довольно скучно; краска, вероятно, была куплена в той же недорогой аптеке, что и темные очки. С первого же взгляда мне стало ясно, что женщина пришла в мой салон не ради прически.
- Анетта Глазер, старший комиссар криминальной полиции. - Она сняла очки и сощурила глаза, окруженные мелкими морщинками. Ее рукопожатие оказалось крепким. Намеренно ли она говорила о своей должности в мужском роде? - Я хотела бы поговорить с вами об Александре Каспари. У вас найдется пара минут?
9 
