Особенно,... 
36 
— И я надеюсь. — Середин постарался, чтобы в его голосе не прозвучало намека на угрозу. — Сколько нам до Петрозаводска?
— Меньше четырехсот километров.
— Тогда успеем.
Несмотря на изрядно забитую Мурманскую трассу и две остановки — одну на обед, другую просто на прогулку по лесу, — до Петрозаводска они домчались к пяти часам вечера. Не торопясь и обстоятельно пообедав, дотянули время до семи. Еще час путешественники побродили по городу: осмотрели с почтительного расстояния трехкупольный Свято-Троицкий Александро-Невский кафедральный собор, прошлись по набережной, загадали по сокровенной тайне Дереву желаний. В ответ на приглушенные слова невольницы колокольчик зазвенел, на шепот же антиквара никак не отозвался. Олег понял, что столь желанных денег они, похоже, не получат, но вслух ничего не сказал. Вдруг мачо загадал что-то другое?
В восемь Середин пристроил джип на парковку возле здания районного ГАИ, после чего они втроем не торопясь спустились к порту и в половину девятого ступили на третий причал. Катер уже их ожидал: похожее на маленький крейсер судно с гордо задранным острым носом, с деревянной капитанской кабинкой, сильно смахивающей на будку строительного крана, и двумя мачтами, между которыми была натянута гирлянда с лампочками.
— Вы нас ждете? — обратился Вячеслав Григорьевич к матросу у трапа. — Заказ номер триста двадцать восемь через Интернет. Три места: один двухместный номер и один «люкс».
— Ваши две каюты по правому борту, — посторонился моряк. — Располагайтесь. Сейчас еще двоих дождемся и отчалим.
Олег не поверил, что на таком крохотном суденышке — всего метров семь в длину и метр над водой — могут быть какие-то каюты, но оказалось, что под капитанскую рубку ведет лесенка в узкий, как в магазине антиквара, коридор, выстеленный опрятной дорожкой. Справа и слева имелось по дверце. За створкой обнаружилась комнатушка с двухъярусными, уже застеленными койками и даже отдельным санузлом с холодной и горячей водой. Правда, свободного места там не оставалось. Только войти и сразу сесть — либо на горшок, либо на койку. Иначе второму пассажиру ступить будет уже некуда.
Из дополнительных удобств был наглухо заделанный иллюминатор размером с человеческую голову. За стеклом влажно поблескивала свая причала. Видать, до воды оставалось совсем ничего, и при любой непогоде волны запросто захлестывали окошко.
— Ты наверху хочешь или внизу? — поинтересовался у невольницы Середин.
— С тобой, господин.
— Сама посмотри, какие они узкие. На них только… В общем, я наверх, — решил Олег и бросил в изголовье замотанные в куртку саблю и ремень с прочим поясным набором. Внезапно корпус катера мелко завибрировал, послышалось утробное рычание — и свая за иллюминатором поползла назад. — Странно. Вроде, больше никто не спускался.
Он выглянул в коридор, потом поднялся на палубу. Там, на кормовой скамейке, вальяжно развалился загорелый мужик, похожий на выцветшего тюленя: весь такой пухлый, глянцевый, лоснящийся, с короткими, расставленными в стороны руками, с рыхлой верхней губой, из которой торчали жесткие рыжие усы. Рубашка на его груди расползлась почти до пупа, обнажая не только соски, но и внушительного вида золотой крест на толстой цепи, рукава были засучены выше локтей. Справа и слева к Тюленю прильнули две поджарые и совсем молоденькие на вид, но грудастые девицы, рыжая и блондинка.
— О-о, привет, — не поднимая руки, одной кистью помахал Середину мужик. — Ты тоже в скит едешь?
— Наверное, — пожал плечами ведун, прикрывая от солнца глаза.
На причале осторожно разворачивался красный микроавтобус с оттопыренным, далеко выступающим над задними колесами багажником.
— Тогда знакомы будем. Сергей Дивин. А это — Зина и Лина. Ты один?
— С подругой. И с товарищем. Олег. Олег Середин.
— Чего же это вы? Мужиков двое, а девка одна? Видать, придется делиться. Как, девочки, спасем молодцев?
Зина и Лина послушно засмеялись.
— Значит, мы вшестером едем?
— Нет, еще молодожены с нами. Вон, впереди воркуют. Витя и Гарита. Где только мама с папой для нее такое имя выкопали?
Парочка стояла на носу. Женщина изображала распятие, мужчина удерживал ее за талию и наклонялся к уху, глубоко зарываясь лицом в густые каштановые кудри. Катер рычал и набирал скорость, рассекая пенистые буруны, встречный ветер развевал молодой жене волосы.
36 
