Последние отзывы

  40  

Она писала около трех часов, а когда закончила отвечать на вопросы, сдала все бумаги ассистенту и быстро покинула аудиторию, даже не взглянув на профессора Граску. На улице было еще теплее, чем до экзамена. Как хорошо, что у нее не будет больше никаких занятий! Полная свобода. Университет теперь позади, а впереди степень бакалавра, никакой работы и ни малейших представлений о том, чем ей придется заниматься в будущем.

Линдсей спустилась к набережной и села на катер, в считанные минуты доставивший ее к статуе Свободы. Там она немного посидела на скамье, греясь на солнце и наблюдая за беззаботными туристами, которые толпами бродили взад и вперед, а потом вернулась домой.

В тот вечер, к ее удивлению, ей неожиданно позвонил Кэл Фарадей и предложил вместе поужинать и посмотреть какой-нибудь интересный фильм. Он только что окончил первый курс в университете Джонса Хопкинса и приехал в Нью-Йорк на несколько дней, чтобы навестить друзей. Она ответила ему вежливым отказом и тут же отправилась спать, теряясь в догадках, к чему бы этот неожиданный звонок.

1987. ТЭЙЛОР

Тэйлор был свободен от дежурства в участке и, принарядившись в свои любимые темно-коричневые вельветовые брюки, белую хлопковую рубашку и жилетку, отправился на Шестьдесят третью улицу, где в своей квартире проживала Дороти Райан. Они условились, что поужинают сегодня вместе в одном из ресторанов, и поэтому у него было прекрасное настроение. Весело насвистывая, он думал о ней, о себе и о тех взаимоотношениях, которые сложились между ними. Дороти была очень симпатичной, веселой женщиной, быстро делающей успешную карьеру в области рекламного бизнеса. Он впервые встретил ее на стадионе, где играла его любимая команда «Джайентс». Тогда «Монтана» им так накостыляла, что они были похожи на рождественских гусей. Дороти орала во всю глотку и осыпала их проклятиями, причем все это было настолько эмоционально, что все оставшееся время Тэйлор следил не за игрой, а за ней. В тот же вечер он угостил ее пивом и горячими сосисками, а потом они, к взаимному удовольствию, провели вместе ночь.

Дороти очень легко относилась к сексу, получала от него громадное удовольствие. Она осыпала Тэйлора поцелуями, заставляла стонать и даже кричать от наслаждения, а потом позволила ему довести ее до состояния оргазма. Она была любвеобильной, необыкновенно доброй и в высшей степени удовлетворенной той жизнью, которая у нее сложилась. А когда она неожиданно заявила, что ее совершенно не интересуют семья и брак, он сразу же поверил ей и с облегчением вздохнул. От всех этих мыслей Тэйлор стал насвистывать еще громче, бодро шагая по тротуару, когда вдруг до него донесся какой-то крик. Инстинкт полицейского заставил его насторожиться и прислушаться. Через некоторое время крик повторился и прозвучал на сей раз более громко. Тэйлор без особого труда установил, что кричали где-то в небольшом двухквартирном кирпичном доме слева от него. Дом был старый, с некоторым налетом благопристойности, чего напрочь лишены современные постройки. В ту же секунду входная дверь дома резко распахнулась и из нее выбежала женщина, громко причитая и отчаянно размахивая руками. Не останавливаясь на крыльце, она стала суетливо спускаться вниз по бетонным ступенькам.

На первый взгляд эта женщина была похожа на домохозяйку с дурным вкусом и еще более дурными манерами. Ее распущенные волосы были выкрашены в ярко-красный цвет, на ногтях вызывающе поблескивал оранжевый лак, а платье своим бесформенным покроем напоминало яркий мешок с вульгарным изображением экзотических южных морей. На ногах у нее были довольно странные старушечьи туфли, а чулки вспучились на коленках, обвисая мелкими пузырями. Она была довольно крупной, с тяжелыми бровями, грозно нависающими над быстро бегающими глазками, и слегка припухшим мясистым лицом, обильно покрытым дешевой косметикой. Она продолжала кричать и с таким отчаянием размахивала руками, что Тэйлор заподозрил неладное и быстро подбежал к ней:

— Я офицер полиции. Что у вас стряслось?

От неожиданности она умолкла, вытаращила на него глаза, как будто не веря тому, что перед ней действительно оказался полицейский. В то же мгновение на ее лице проступило легкое недовольство, если не сказать раздражение. Увидев, что она вот-вот снова закричит, Тэйлор схватил ее за руку и сильно тряхнул. Крик, уже готовый было вырваться наружу, застыл на ее губах.

— О Господи! Боже милостивый! Моя маленькая девочка! Она лежит там и истекает кровью! Она может умереть!

  40