Последние отзывы

  30  

— А вы, мадемуазель, единственная женщина, которая достойна его, не так ли?

— Да. Я была уверена в том, что она плохо относится к нему, не ценит его, не любит и все такое прочее. Мне казалось, что она не дает ему всего того, чего он, несомненно, заслуживает. Разумеется, он сам часто напоминал мне о том, что Сидни вытворяет черт знает что.

— И вы остались с ним в номере, когда узнали, что его жены там нет?

— Да. Знаете, мне это почему-то показалось вполне нормальным и естественным. Он объяснил мне, что Сидни разлюбила его и уехала, не дождавшись моего приезда. А еще он говорил, что я не должна винить себя за то, что она уехала. Тогда мне было очень жаль его. Я просто ненавидела свою сестру за то, что она причинила ему боль. Поначалу он вел себя превосходно. Мы долго бродили по Монмартру, сидели в кафе, он рассказывал мне много разных историй. Я была так счастлива! Мне казалось, что все мои мечты каким-то сказочным образом превратились в реальность. А потом начался этот кошмар. Он вошел ко мне в спальню и стал задавать свои дурацкие вопросы насчет мальчиков, что они со мной делали, и говорить, он хочет научить меня разным вещам… Рассказывал мне о том, как долго он ждал этого момента. Именно в эту минуту я наконец-то поняла, что передо мной совершенно другой человек. От его доброты и нежности не осталось и следа. Все куда-то мгновенно исчезло. Конечно, я ужасно испугалась, но решила не поддаваться на его провокационные вопросы. А потом он стал выкручивать мне руки, а я закричала. Тогда он ударил меня. Очень сильно ударил. Собственно говоря, он бил меня до тех пор, пока…

Инспектор терпеливо ждал продолжения ее исповеди. Он прекрасно понимал, что ей очень трудно подыскать нужные слова и объяснить все, что с ней произошло, и решил немного помочь ей:

— И тогда в спальню вошла ваша сестра и выстрелила в него. Скажите, а он успел кончить, когда прогремели выстрелы?

Она смущенно посмотрела на него.

Инспектор почесал голову, подыскивая более подходящее слово.

— Другими словами, он вошел в вас?

Линдсей молча кивнула и задрожала всем телом.

— Ваша сестра выстрелила в него два раза?

— Да. Ей пришлось выстрелить второй раз, чтобы он оставил меня. После второго выстрела он сполз с меня и упал на пол. Мы думали, что он убит, но через некоторое время он застонал.

Гальвон ласково похлопал ее по руке, не в силах отказать себе в этом маленьком человеческом сочувствии к несчастной девушке. И его нисколько не удивило, что она резко отпрянула от него. Бедная малышка, подумал он, несчастное обиженное существо.

— Отдыхайте, мадемуазель, набирайтесь сил. Они вам еще понадобятся. Все пройдет, и вы забудете об этом кошмаре. Все пройдет, вот увидите. — Как ему хотелось в эту минуту, чтобы все было именно так! Но он-то знал, что подобные потрясения не проходят бесследно. Многое сгладится — это, конечно, так, — но она никогда не забудет всего, что с ней произошло. Интересно, что станет с ней лет через пять или десять? — Ваш отец нанял двоих охранников, чтобы они гнали взашей всех корреспондентов, журналистов и прочих любопытствующих. Пройдет немного времени, и их интерес к вам постепенно угаснет. А я еще поговорю с вами чуть позже. Отдыхайте и ни о чем не думайте.

— Что вам еще нужно от нас, черт возьми? — грозно спросил Ройс Фокс хриплым от усталости голосом, когда вошел в свой гостиничный номер и увидел там того самого полицейского инспектора, который допрашивал Линдсей в больнице. Он уставился на него испепеляющим взглядом, требуя немедленного ответа. — Опять этот чертов князь? Помнится, вы сказали, что он поправляется с каждым часом.

Ройс хронически не высыпался последние трое суток, но даже сейчас он понимал, что еще очень многое предстоит сделать. И вот этот инспектор полиции, этот гадкий французишка, снова сидит в его гостиничном номере. Только его здесь еще не хватало. Возможно, этот маленький человек не такое уж и ничтожество, как ему казалось поначалу. Но он все равно не может тягаться с ним, судьей Ройсом Фоксом.

— Меня заверили, что мою дочь не будут обвинять в покушении на убийство, — продолжал шуметь он. — Ее вообще ни в чем не будут обвинять. Она действовала в соответствии с необходимостью защиты своей сестры. Я адвокат, к вашему сведению, и к тому же член федерального суда. Поэтому вам вряд ли стоит рассчитывать на мое невежество в данной области.

— Да, месье, мне известно, что вы судья.

  30