ГЛАВА 5

Проходя в очередной раз мимо Дома творчества юных, сам не зная почему, Женя завернул туда — ему неожиданно захотелось повидать Папагена. Рабочих, которые меняли зеркала, уже не было. В танцзале было как-то очень тихо, в солнечных лучах медленно кружились в своем замысловатом танце тополиные пушинки. Геннадий Андреевич, конечно же, был в кабинете при танцзале, сидел и изучал списки учеников. Он улыбнулся, увидев Женю.

— О Женечка, окончательно передумал уезжать? Проходи, проходи, рассказывай, как дела.

— Да мимо шел, дай думаю зайду.

— Ну, рассказывай, не терпится услышать, как там наша Катерина, как у нее дела в клубе. Танцует?

— Танцует. — Женя немного замялся, не зная, с чего начать. — Честно говоря, я и сам хотел про Катю… Мне больше не с кем о ней поговорить.

Папаген еще шире заулыбался.

— Ты что, как там у вас, у молодежи, теперь говорят: запал на нее? — Такое сленговое выражение из его уст звучало смешно и нелепо.

— Не то что запал, все намного серьезнее. — Женя все-таки решился говорить с Папагеном откровенно. — Я сам от себя таких чувств даже не ожидал. У меня ж раньше девчонок до фига было.

— Да уж, наслышан о твоих былых подвигах. Но ведь с недавних пор весь город знает про твой новый имидж.

— Да я не о том. — Женя скривился. — Мне теперь, кроме Кати, вроде и не нужен никто, сам удивляюсь…

— Раз не нужен, так и порви с кобелизмом, нечего девочке голову морочить, она ж мне… как дочь. Я таких, как ты, насквозь вижу — сам такой был. А за нее если что, с тебя шкуру спущу, парень.

Несмотря на явный наезд, Женя продолжил:

— Я сразу почувствовал — она не такая, как все эти. Копнешь поглубже, за их макияжем да маникюром, а там и нет ничего, пустая оболочка — тоска с ними, все гнилые внутри. Поверьте мне, я не такой уж тупой, в бабах разбираюсь. В Кате есть что-то более глубокое, чем во всех них вместе взятых, светлая она какая-то. Они же во мне и человека никогда не видели, только так — член ходячий. Я если и не был, то стал таким, меня чрезмерное бабское внимание таким сделало. Но сейчас во мне все меняется…

Папаген внимательно слушал, но все-таки решил его перебить:

— Женечка, я всегда считал, что тебе просто хорошая девушка нужна. Раньше тебе немного не везло с этим. Ну теперь, я надеюсь, ты завяжешь со старой жизнью. Не повторишь моих ошибок…

— Я пытаюсь.

— Давай, давай, хватит тебе уже куролесить. А то останешься, как я — птицеловом без своей Папагены.

— Чего?

— Забудь. Ну а если Катю обидишь, то пеняй на себя.

— Ну что вы, — Женю задело недоверие, — я Катьку никогда не смогу обидеть.

Он вышел от учителя, мучительно пытаясь прогнать из головы привязавшуюся строчку кумира: «Может быть, все нечестно так, только вот, наверно, интересней!»^[13]

* * *

Как назло, когда кто-то нужен, его фиг найдешь. Женя уже обошел весь клуб, напевая: «Где, где, где, пропала где?»^[14] и пошел на второй круг. Ее нигде не было, он начинал терять терпение. Никто не видел Риту Ким. Когда он окончательно отчаялся, из-за угла навстречу ему вырулила Рита собственной персоной.

  29