Особенно,... 
57 
Поздоровавшись и пожав судье руку, Райдер предложил ему сесть и выпить кофе. Тот изъявил большую готовность угоститься кофе и, не стесняясь, попросил к кофе сладких булочек, а когда поднос с выпечкой принесли, уставился на них с таким плотоядным выражением, с каким, наверное, он и на обнаженную женщину не смотрел бы.
Райдер не без брезгливости наблюдал за тем, как гость жадно жует и говорит с набитым ртом, пьет, давясь, кофе и чувствует себя при этом замечательно.
— Не сомневаюсь, мистер Шербрук, что вам известно то положение, которое я занимаю в этом городе. Я — судья и веду все гражданские и уголовные дела. Я представляю закон, в моих руках находится законная власть. Мне доложили о событиях в Кэмил-холле, и я буквально потрясен тем, что в эти события оказались замешаны вы. Не понимаю, каким образом, но, надеюсь, вы прольете свет на этот факт. Мне хотелось бы также, чтобы привели мисс Софию Стэнтон-Гревиль, у меня есть к ней несколько вопросов.
В течение своей речи судья успел поглотить четыре плюшки и обсыпать крошками не только подбородок, но и сюртук. «Ну и ну, — удивлялся про себя Райдер, — этот субъект не только прожорливая свинья, но и самовлюбленный, напыщенный и высокомерный дурак. Такого не грех раздеть и бросить на съедение крокодилам в мангровые болота, там ему самое место. Крокодильчики на славу закусят жирным мясом».
— Боюсь, мистер Коул, что я не в силах буду выполнить вашу просьбу, — сказал Райдер. — Девушка слишком слаба, к тому же она пострадала от дыма во время пожара и еле-еле говорит. Приезжайте сюда через несколько дней, она к тому времени поправится и даст вам необходимые объяснения.
Мистер Коул недовольно нахмурился. Он не привык, чтобы кто-нибудь шел наперекор его желаниям; он олицетворял собой силу и власть, и каждый был обязан подчиняться ему беспрекословно.
— Я желал бы поговорить с мисс, — упрямо повторил он свою просьбу.
— Нет.
— Слушайте, Шербрук…
— Для вас я мистер Шербрук.
Шерман Коул на некоторое время замолчал, озадаченный неожиданным отпором. Он чувствовал, как внутри у него начинает закипать злоба, но не дал воли своим чувствам. Несмотря на самоуверенность и самодовольство, он все-таки не был глуп и понял, что имеет дело не с простачком. София Стэнтон-Гревиль могла быть любовницей Райдера, раз он так рьяно выступал в ее защиту. Судья решил промолчать, надеясь, что во, время паузы Райдер, подобно большинству людей, почувствует себя неуютно и начнет говорить, а если уж он начнет говорить, то, вполне вероятно, что-нибудь выболтает. Однако Райдер не произносил ни слова. Он сидел прямо и спокойно в кресле, сцепив тонкие длинные пальцы, и на лице его ясно читалась скука. Каков нахал! Коул начал сердиться не на шутку. Он нахмурил брови, сжал тонкие губы еще плотнее и мельком взглянул на поднос с едой. Булочек там больше не осталось, и это добавило судье раздражения. Он не только любил поесть, он ел и тогда, когда перед ним вставало какое-либо затруднение — процесс пищеварения помогал мыслительному процессу, так повелось еще с детства.
— Мне необходимо увидеть девушку, — упрямо повторил он.
— Очень жаль, дорогой сэр. И, смею заметить, вам до нее никогда не добраться, так что лучше смиритесь с этим печальным обстоятельством.
— О, мне кажется, вы неправильно поняли мою мысль, мой дорогой друг! Я не собираюсь навязывать мисс свое общество, что вы! Я женатый человек, и супруга у меня — прелестная, очаровательная женщина. Дело совсем в другом, и я вам объясню. У меня есть сильное подозрение, что мисс Стэнтон-Гревиль хладнокровно убила своего дядю, а потом устроила в доме пожар. Поэтому-то я и хочу поговорить с ней, главной свидетельницей, так сказать.
— У вас возникло довольно странное подозрение. Могу я спросить, что дало вам повод так думать? Мне, например, такое предположение кажется просто диким.
— Понимаете, мистер Шербрук, вы приехали сюда совсем недавно и плохо знаете местную публику, в том числе и мисс Софию. Я-то знаю ее гораздо лучше. Так вот, эта девушка вовсе не такая, какой вы ее, по всей видимости, считаете. Она распутная особа, расчетливая и хладнокровная, без каких бы то ни было понятий о чести. Вы наверняка слышали, что о ней говорят, и, можете мне поверить, это не голословные слухи, не болтовня. Такая бесстыжая бестия вполне способна убить человека. Я предполагаю, с большой долей уверенности, что мистер Берджес каким-то образом узнал правду о своей племяннице и вызвал ее на откровенный разговор, возмущенный поведением последней, а она, не желая, чтобы дядя вмешивался в ее жизнь, избавилась от него. — Коул остановился, набрал в грудь побольше воздуха и, наградив Райдера строгим, неподкупным взглядом истинного поборника справедливости, заявил: — Поэтому я и явился сюда, закон должен наказать виновницу.
57 
