102 
— Смотрите, Котов. С советами своими лезть не стану. В этом деле вы куда как больше меня понимаете. Удачи вам.
Ты смотри-ка, поумнел лейтенант! Уже не так хорохорится, как вначале. Ну, даст бог, и из него нормальный боец выйдет. Прощаемся. Ребята хлопают друг друга по плечам. Лейтенант жмет мне руку.
— Не мое это дело, товарищ Котов, — спрашивает он напоследок, — но я же вижу, что вы не обычный боец. Вы же не просто красноармеец?
— Не просто. И по званию я старше вас. Причем намного. Но сейчас не место и не время об этом говорить.
— А что же вы тогда сами с документами не уйдете?
— А вы возьмете на себя ответственность за этих людей? — киваю я в сторону собирающейся колонны. — Сможете их провести, чтобы тихо и без потерь? Давайте не будем равнять ваш опыт и мой. Да и не закончилось мое задание. Это, — показываю на мешок с папками, — только его часть.
Они уходят. Вскоре уже лес сомкнулся за их спинами. Еще пара километров, и ребята выйдут на дорогу. Если все пойдет как надо, то завтра к вечеру они имеют шанс дойти до места назначения. Будем надеяться, что хотя бы здесь все пройдет без накладок.
Колонна наша потихоньку втягивается в лес. След за ней остается такой, что не заметить его можно только спьяну. Поэтому мы с ребятами идем в километре позади, именно на случай появления погони. Но сегодняшний день свои сюрпризы, слава богу, исчерпал. До вечерней стоянки мы дошли безо всяких происшествий. Остановились не зажигая костров и, по возможности, старались вести себя тихо. Хотя заставить замолчать детей и женщин — задача, невыполнимая в принципе.
Всю ночь спим вполглаза, поминутно ожидая какой-нибудь гадости.
Бесшумно шевельнулись ветви кустов и рядом с Хорстом прилег на землю вернувшийся из разведки солдат.
— Ну, что там, Лангеманн?
— Это они, герр гауптман. Я видел там человека со снайперской винтовкой. Только вот их в лагере достаточно много. Не менее ста человек.
— Вооружены?
— Да, я видел людей в гражданской одежде, но тем не менее, с оружием. Насчитал не менее трех пулеметов.
— Это серьёзно… нас всего четырнадцать человек. Полноценного окружения обеспечить мы не сможем. Гашке!
Фельдфебель подполз поближе.
— Слушаю вас, герр гауптман.
— Отправьте двоих посыльных в ближайший гарнизон. Судя по всему, эти люди уходят в направлении… дайте карту, фельдфебель… вот сюда. Так что, если по вот этим дорогам перебросить сюда и вот сюда до роты солдат, мы сможем загнать их в болото. Видите его на карте, Дитрих?
— Так точно, герр гауптман, вижу.
— Действуйте. А мы посидим пока у них на хвосте. В случае чего, я вышлю посыльного вот в эту точку. Пусть уходящие сообщат об этом командованию.
Фельдфебель кивнул и исчез в кустах.
И как это в войну партизаны умудрялись ходить подобным табором на большие расстояния? Мы всего-то километров тридцать прошли, а я уже проклял все на свете. Постоянно кого-то несет в сторону, кто-то натер ногу, у кого-то развязалась поклажа. Да еще эти коровы и козы! Их-то за каким рожном с собой потащили?! В общем, движемся мы в час по чайной ложке. И как скоро доберемся до места назначения, одному богу известно.
Проскрипев тормозами, головной грузовик остановился у поворота. За ним следом затормозила вся колонна. Из кабины первой машины вылез офицер с погонами обер-лейтенанта.
— Розенбах! Командуйте построение!
Через пять минут на дороге выстроилось около сотни солдат. Офицер прошелся перед строем.
— Солдаты! Наша задача — отрезать путь прорывающейся в глухие леса банде партизан. Два дня назад они совершили нападение на подразделение лейтенанта Ойгена. И сам лейтенант, и все его солдаты были предательски расстреляны. Сейчас эту группу гонит на нас одно из наших подразделений. Но наших товарищей слишком мало, чтобы они могли вступить с ними в открытый бой. Поэтому мы должны перекрыть перешеек между двумя болотами и не дать противнику уйти от преследования. Параллельно нам выдвигается рота из состава соседнего гарнизона. Мы зажмем этих большевиков здесь, и эти леса станут их могилой.
Прозвучала команда, и развернувшиеся в цепь солдаты, таща на плечах минометы, исчезли в лесу. На дороге остались только одиноко стоящие автомобили и несколько часовых.
Среди деревьев только-только начал намечаться какой-то просвет, как мне навстречу выскочил запыхавшийся Асанович.
102 
