Особенно,... 
79 
— Драко, ты стонешь, потому что тебе так плохо или так хорошо? — раздраженно осведомилась Тонкс.
— Рука очень болит, ударился неудачно! А с чего это мне может быть хорошо?
— Ну, — Тонкс многозначительно повела бровями. — Мало ли! Может, ты испытываешь удовольствие, когда ударяешься головой, прости, рукой обо что-нибудь.
— А по-моему, головой любит биться обо все подряд Поттер. При чем получает от этого эротическое наслаждение! — огрызнулся Малфой.
Тонкс поднялась со стула, подошла к Драко и, нагнувшись к его уху, тихо произнесла:
— Если ты сейчас не прекратишь ломать комедию, я вылью тебе на голову вот этот тазик с водой, — и Нимфадора нежно указала на плавающую в миске губку.
Появившаяся мадам Помфри полила руку Малфоя зельем и велела отправляться спать.
— Да, и 5 очков со Слизерина за некорректное высказывание в адрес Гарри,
— добродушно сказала ему в спину Нимфадора.
* * *
Гарри проснулся. Боль в голове прошла, тошнота исчезла, как и неприятные ощущения во всем теле, которые он испытывал, когда засыпал. Рядом, крепко обняв его, лежала Гермиона. От неё шло такое приятное тепло, что Гарри совсем забыл, что он не в комнате сэра Кэдогана. Поэтому, когда он открыл глаза и обнаружил себя в больничном крыле, разочарованно вздохнул. Тонкс не было, очевидно, она уже ушла к своему ребенку. Гарри пошевелился, Гермиона открыла глаза.
— Я пришла, когда ты уже спал, и уговорила Тонкс не волноваться за тебя. Ведь кто лучше меня чувствует, каково тебе! — сказала Гермиона в Гаррину шею.
— Так вот почему я так хорошо спал, — слегка улыбнулся Гарри.
— Тебе вчера снова было плохо? Да?
— Похоже, я не могу выставлять блок, когда Волдеморт питается тем, что происходит на вечерах охоты на маглянок. Ощущения ужасные. Тошнит так, что хочется вылететь из собственной шкуры. А самое ужасное — это то, что знаешь, что именно происходит!
Гермиона грустно слушала Гарри и гладила его по голове. Вошедшая мадам Помфри всплеснула руками:
— Это что такое! Поттер! Грейнджер! Это больничное крыло!
Гермиона, немного смутившись, быстро встала с кровати. Мадам Помфри осмотрела Гарри и разрешила ему отправляться на уроки.
* * *
Едва Гарри появился в большом зале, как услышал хохот слизеринцев. Малфой, сидящий в окружении своих друзей, закатывал глаза, хватал ртом воздух. На лбу его виднелся нарисованный ярко-красный шрам.
— Не обращай внимания на этого кретина, — шепотом попросила Гермиона, хватая Гарри за рукав.
Скулы Гарри едва заметно дернулись. Стакан с тыквенным соком, стоящий рядом с Малфоем, взлетел и выплеснул свое содержимое в лицо Драко. Рон захохотал. Кребб и Гойл испуганно отпрянули от мокрого Малфоя.
— Это ты, Поттер?! — Драко вскочил, с яростью глядя на Гарри.
— Я даже палочку не достал, — ответил Гарри. — А ты, видимо, докривлялся, что сам спятил, — и Гарри указал на его нарисованный шрам. — Тебе идет.
Малфой вынул свою волшебную палочку.
— Попробуй только выстрели, — строго произнесла Гермиона и кивнула в сторону преподавательского стола.
— Я все равно знаю, что это сделал ты, — процедил Малфой.
После завтрака Гарри поплелся в подземелье на сдвоенный урок зельеведения. Снейп, едко прокомментировав ужасное выполнение домашнего задания, взмахнул волшебной палочкой на доску, чтобы появился рецепт зелья.
— Приступайте к работе, — приказал он.
Гарри внимательно принялся читать рецепт. Рон тоскливо почесал затылок и принялся делать тоже, что и Гермиона. В конце концов, сколько не читай эти дурацкие рецепты, сколько не следуй строго инструкции, все равно получится ерунда, за которую Снейп поставит дохлый трояк. А вот если подражать Гермионе, может, тогда что-нибудь получится? Гарри ссыпал в кипящий котел мелко нарезанную траву пустырника, когда услышал возле своего уха голос профессора Снейпа.
— Если ты будешь применять для своих шалостей беспалочковую магию, я назначу тебе наказание.
Гарри машинально повернулся на голос и увидел бледное суровое лицо Снейпа.
— Ты меня понял, Поттер? А то ведь я тоже умею давать подзатыльники, не вставая со своего кресла.
Гарри хотел ответить, что никогда первым не трогает Малфоя, что посмотрел бы он на выражение лица профессора, если бы кто-нибудь передразнивал его поведение в самые-самые болезненные моменты его жизни, ведь то, что происходит с ним, Гарри, это реакция на те ужасы, которые вытворяют упивающиеся смертью! Но Гарри ничего не сказал, а просто вытряхнул эти мысли из-под своего блока.
79 
