Последние отзывы

  8  

— Подожди! — воскликнула Дафниш, но Снафлз, пропустив окрик мимо ушей, схватил кусок мяса и вонзил в него зубы. Дафниш вздохнула. Разве откажешь ребенку? Возможно, сытно поесть ему больше не приведется. А вот ей самой надо быть тверже и не распускать слюни.

Между тем Снафлз быстро расправлялся с мясом. Казалось, он даже не разжевывает его, а просто заглатывает куски. Глаза ребенка сверкали от непомерного возбуждения.

— Ах, дети! — проворковала Железная Орхидея. — Что за аппетит, залюбуешься!

— Сейчас в Арматьюсе трудности с продуктами, — поспешила пояснить Дафниш, посчитав, что в реплике собеседницы просквозила обидная снисходительность.

— И давно? — спросила Железная Орхидея, проявив вежливый интерес.

— Пожалуй, уже лет сто.

— У вас не хватает средств производства?

— Теперь хватает, но остается вопрос морали: хорошо ли положить конец дефициту?

Железная Орхидея удивленно подняла брови и вопросительно посмотрела на Лорда Джеггеда, словно пытаясь разделить с ним недоумение.

— Сытость порождает безделье, — изрекла Дафниш. — Тот, кто не доедает, в науках преуспевает. — Дафниш понимала, что процитированные Максимы вряд ли встретили благосклонный прием, но, тем не менее, с терпением, присушим Миссионерам, продолжила: — В Арматьюсе считают, что скудость полезнее изобилия, ибо имеющий достаток стремится его умножить. Жадность порождает убийство, а потакание своим слабостям приводит к самоубийству. Чтобы не подвергать планету новым опасностям, мы довольствуемся только необходимым. Устойчивость — в аскетизме.

— Можно понять, что ваш мир возрождается после бедствия, — с сочувствием поинтересовался Лорд Джеггед.

— Он уже возродился, сэр, благодаря нашим предкам, основателям Арматьюса, — твердо ответила Дафниш. — Теперь Арматьюс набирает силу, следуя их заветам. Но будущее только за стоиками.

— И вы полагаете, что, следуя своим моральным устоям, сумеете избежать нового бедствия?

— Мы уверены в этом.

— Но, — Лорд Джеггед с улыбкой развел руками, - вы сами видите, жизнь на планете не умерла, хотя, уверяю вас, в нашем мире никто не разделяет ваших воззрений.

Уловив, как ей показалось, иронию, Дафниш расправила плечи и требовательно сказала:

— Если не возражаете, мы с сыном пойдем к машине. Мальчик наелся.

— А вы не станете завтракать?

— Проводите нас к кораблю!

— Ваша машина вам не поможет.

— Как? Вы хотите воспрепятствовать нам?

Лорд Джеггед вкратце рассказал Дафниш об эффекте Морфейла.

— Из него следует, — добавил он в заключение, — что у вас нет реальной возможности вернуться домой. Если вы отправитесь в путешествие, то, скорее всего, погибнете, или, в лучшем случае, окажетесь в неведомом мире. Как знать, с чем вы там встретитесь.

— Вы думаете, я испугалась? Побоюсь рискнуть? Лорд Джеггед задумчиво поджал губы, мельком взглянул на мальчика, не перестававшего двигать челюстями, и мягко сказал:

— Поешьте и вы.

Дафниш машинально взяла кусочек баранины, откусила и еле не поперхнулась. Перед ней на сине-белой траве закувыркалась тень свиноподобного существа, а воздух огласился смехом и гомоном. Дафниш подняла голову. Небо заполнилось странными существами. Пожалуй, то — гигантский комар, чуть выше бледно-зеленый электрический скат, а рядом с ним крылатая черно-белая кошка... Все существа то делали пируэты, то пикировали или уходили вниз по спирали, а потом снова вздымались в небо. Дафниш огляделась вокруг. На лужайке, по ее сторонам, появились ряды разноцветных флагов на высоких флагштоках, а на углах расположились шатры из полотняной материи. Сами лужайки заполнила толпа зрителей в самых разнообразных, по виду карнавальных одеждах.

Справившись с мясом, Дафниш потянулась было к салату, но ограничилась сливой. Завершив завтрак несколькими глотками воды из золоченого кубка, она взглянула на сына. Снафлз исправно работал челюстями.

Внезапно в воздухе раздалось шипение. Дафниш взглянула вверх. В нескольких футах над головой проплывали огненные колеса. Зрители бурно аплодировали.

— Шикалное злелище, чтоб мне пловалиться! — воскликнул Сладкое Мускатное Око и подмигнул Дафниш.

Она пожала плечами и отвернулась.

— Это моя колесница, — громко пояснил чей-то бас.

— Да знаем, знаем, дорогой Герцог Квинский! — прощебетала какая-то дама, во внешности которой Дафниш нашла вопиющую дисгармонию: изумрудные глаза и. зеленые губы казались несовместимыми с золотой кожей.

  8