Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
15 
— Товарищ полковник, — взмолился Салымон, — да вы ж помните, как мы с вами на турецкой границе…
— Помню.
— И не возьмете?
— И не возьму.
— А чем мне искупиться можно? Сквозь строй пойду под двести шомполов.
— Я б тебя взял, Салымон, но какой из тебя солдат? Уж разжирел. Уж и точности в твоей руке нет.
— Это в моей-то?
— В твоей.
— А я докажу.
— Докажи.
— А ну лопату мне!
Кто-то загремел по проходу и через миг положил перед Салымоном охапку малых пехотных лопат, которые среди людей штатских ошибочно называются саперными.
— Куда врезать, товарищ полковник?
…Окинул Зубров казарму взглядом. Вроде и цели подходящей нет. Все изрезано, изрублено, топорами и лопатами разбито.
— А вон туда.
Затихли совсем дембеля. Расступились от мишени указанной. И не знают, шутит Зубров или политическую бдительность проверяет.
— Вон туда, — повторил Зубров, указывая на единственно подходящую и никем не тронутую мишень — на красный щит с портретами двенадцати вождей.
Покрутил Салымон лопату в руках, примеряясь, поглядывая искоса на Зуброва: серьезно тот приказал или разыгрывает. Но Зубров уж от Салымона отвернулся и на красную доску взирает. Пожал Салымон плечами, вроде как извиняясь и говоря: ну как знаете, и врубил первую лопатку в портрет лысого вождя.
— Славненько, — похвалил Зубров. — А ну еще.
И пошел Салымон лопаты метать, уж не теряя времени. Далеко метал. Не каждый туда и добросит. Пару раз промахнулся, но тут же другой лопатой добавлял. Метнул штук пятнадцать, искрошил всех вождей.
— Славненько, славненько. Есть еще порох в пороховницах. Обещать ничего не обещаю. Но посмотрю. Испытательный срок тебе три дня, из всех дембелей 13-й роты формируй новый батальон. Народу хватит. Нехватку добавим за счет головорезов-профессионалов штабной роты и хороших ребят со всей бригады. Новый батальон будет иметь особую организацию: управление и штаб, рот никаких не будет. В батальоне девять взводов по двадцать человек каждый и подразделения обеспечения: связь, саперы, водители, ремонтники, кухня и прочее. Приказом министра обороны батальон номера не получает, а именуется названием «Золотой». В батальон отбирай самых сильных и надежных ребят.
Глянул Зубров на Салымона, отчего тот вытянулся и щелкнул каблуками, и за ним все вроде вытянулись без всякой на то команды.
— Рядовой Салымон!
— Я!
— Временно назначаю вас старшиной Золотого батальона спецназа с присвоением звания младший сержант и подчинением вам всего рядового и младшего командного состава батальона!
— Служ… Сов… Союзу! — рявкнул Салымон.
— Младший сержант Салымон! Готовьте батальон к походу и бою!
— Есть готовить батальон к походу и бою!
— Курс молодого бойца не забыл?
— Как можно!
— Вот преподай нашим ребятам курс молодого бойца, а то заскучали.
— Когда начинать?
— Сейчас.
Глава 4
ДЕЛА МОСКОВСКИЕ
Алихан Ибрагимович Хусейнов ехал в бронированном ЗИЛе к себе на дачу. Печень побаливала: вчера он позволил себе лишнее. Опять придется на диету, шайтан побери! Пусть бы ему, Алихану, кто объяснил, что такое справедливость — если у одного, достойного, человека больная печень, а у другого, недостойного, — здоровая, и даже уважаемая наука тут пока бессильна!
Он постарался переключиться на деловые мысли. Что дни его членства в Политбюро сочтены — он чуял безошибочно, и даже не слишком огорчался по этому поводу. Быть в такое время в правительстве — только лишняя обуза. Подставлять свою голову вместе с этими ишаками! Не те теперь расклады, чтобы это могло принести пользу.
Он вспомнил, как все начиналось, и улыбнулся: мудрый человек всегда свое возьмет! В середине правления Брежнева каждому было ясно: вождь собирает машины, коллекция эта может неограниченно расширяться — и, следовательно, машину ему уместнее всего и дарить. Красивого цвета и с окнами на кнопочках. Алихан же, будучи тогда главой одной из крупнейших мафий, не пошел по избитой дорожке. Голубой бриллиант в двадцать карат, оправленный в перстень-мечту — вот что выделило Алихана Ибрагимовича из толпы дарителей. Он был замечен, вознесен в аппарат ЦК, а там политические связи вывели его мафию на мировой уровень и возместили все затраты с лихвой. Членом Политбюро он стал позже, уже при Горбачеве.
Политика и подпольный бизнес на много лет переплелись в его жизни. Золотое время афганской войны, дружеские связи с борцами за коммунизм в Центральной Америке, красные бригады… Из наркотического короля Алихан давно уже превратился в императора, но разумно не ограничивал свою деятельность одними наркотиками. Что ж, теперь пришло время распутаться с политикой, во всяком случае русской. Что с разоренных возьмешь? Как голодную ослицу не дои, а она молока не даст.
15 
