31 
Поскольку князь не предупреждал его о своем приезде, он подумал, что литератор-археолог (он же временами и тайный агент) явился на вокзал встречать кого-нибудь другого, тоже прибывшего «Южным экспрессом», и, обрадованный случаем переговорить с другом, немедленно выскочил из вагона и устремился к нему.
– Что ты тут делаешь?
– Естественно, встречаю тебя! Рад тебя видеть, старина! Отлично выглядишь!
Комплимент сопровождался шлепком по спине, способным свалить с ног быка.
– Ты тоже. И одет лучше, чем любой египтолог мира! – отозвался Морозини, искренне восхищаясь безупречным серым фланелевым английским костюмом своего друга и галстуком цвета опавших листьев. – Но как ты узнал, что я приезжаю?
– Мадам де Соммьер сообщила мне об этом вчера вечером по телефону.
– Как я рад! Значит, и она в Париже? Зная, что по весне она предпочитает путешествовать, я послал телеграмму в надежде, что хотя бы Сиприен окажет мне гостеприимство и сообщит новости. Конечно, можно было бы остановиться в «Ритце», но... признаюсь, очень уж люблю особняк моей тетки на улице Альфреда де Виньи...
– Понимаю, но туда ты не поедешь. Поедем ко мне – для этого я и приехал за тобой.
– К тебе? Почему? В доме тетки Амелии идет ремонт, у нее полно гостей или...
– Ничего похожего. Дорогая маркиза была бы счастлива принять тебя, ты это отлично знаешь, но она опасается, что тебе не очень понравится соседство твоей жены...
– Анелька живет у нее?!
– Конечно же, нет! Примерно неделю назад она обосновалась в соседнем доме.
– В особняке ее покойного мужа? Но мне казалось, дом Эрика Фэррэлса продан?
– Он стоит пустой, но все еще числится за наследниками. А наследница – вдова...
– И незаконный сын ее супруга. Ты забыл о Джоне Сэттоне...
– Послушай, у нас еще хватит времени поговорить об этом. И у меня дома это будет гораздо удобнее, чем на вокзальном перроне.
Несколько минут спустя маленький ярко-красный «Амилькар» Адальбера, нагруженный багажом венецианца, уже уносил друзей в направлении улицы Жуффруа. В дороге Альдо предпочел хранить молчание, предоставив шоферу возможность целиком отдаться радостям и трудностям вождения, носившего у него всегда опасно спортивный характер. Весна в Париже в нынешнем году выдалась изумительная, цветущие каштаны выстроились вдоль набережной Сены. Путешественник расслабился, впрочем, не оставляя мыслей о новой возникшей перед ним загадке: почему Анелька остановилась в своем прежнем жилище? Княгине Морозини там нечего делать... Может быть, тетя Амелия и в особенности ее постоянная спутница Мари-Анжелина дю План-Крепен, от которой ничто не могло ускользнуть, сумеют хоть что-то объяснить? Этот вопрос так мучил Альдо, что он отважился прервать молчание, неизменно устанавливавшееся, когда. Видаль-Пеликорн садился за руль.
– Мне бы очень хотелось поговорить с тетей Амелией. Предусмотрено ли программой тайное свидание в полночь под деревьями парка Монсо?
– Она приедет поужинать с нами сегодня вечером, – бросил Адальбер, не отрывая глаз от дороги.
Появление со стороны улицы Риволи двух полицейских на велосипедах Заставило стихнуть бешеный рев мотора. Адальбер послал им ангельскую улыбку, и она еще сияла у него на лице, когда он обернулся к Альдо:
– Ну, как тебе жилось в Испании? Хорошо? Зачем все-таки тебя туда занесло? Там же, должно быть, дьявольски жарко!
– Возвращал испанской короне одну вещь, исчезнувшую еще в прошлом веке. За это был удостоен чести сопровождать королеву в Севилью на праздник у Мединасели, в то время как ее царственный супруг отправился пошалить в Биариц... Впрочем, благодаря этому мне удалось напасть на след рубина, последнего из недостающих камней пекторали...
Машина вильнула, предательски выдав взрыв эмоций водителя, но тот быстро пришел в себя.
– И ты мне сразу не сказал!
– Чтобы мы очутились в кювете? Ты сам-то хоть понимаешь, на какой скорости едешь?
– Признаю: в хорошую погоду я позволяю себе несколько...
– И в дождь тоже! Да, кстати, о рубине. Не слишком торопись ликовать: я установил его местопребывание лишь до конца XV века, когда его купили по поручению императора Рудольфа II.
– Только не говори мне, что нам опять придется возиться с сокровищами Габсбургов!
– Не думаю. Человек, которого я расспрашивал в Испании, клянется, что император перед смертью уже не обладал камнем. Куда он подевался, никто не знает. Первым делом, мне кажется, надо связаться с Симоном. Никто лучше его не разбирается в драгоценностях Габсбургов, и, узнав то, что знаю я, он, может быть, даст дельный совет, где надо искать. Тем более что этот чертов камень, по-моему, приносит еще больше несчастий, чем остальные.
31 
